Половина одиннадцатого. Ему все равно негде было ночевать. И в этом смысле аэропорт не уступал любому другому месту. Зейн спустился в главный вестибюль, прошел через металлоискатель и отыскал нужный выход. В аэропорту оставалось мало народа, компании уже закрывали свои офисы. Открытым оставался только бар. Зейн нашел ряд пустых кресел, обращенных лицом к окну, из которого он увидел самолет, подъехавший к соседнему выходу. Его заправляли горючим. Зейну предстояло каким-то образом скоротать три часа сорок пять минут. Казалось, он никогда не дождется встречи с Лили.
В полусонном состоянии, с небольшой сумкой в руке, Лили сошла с самолета. Впереди нее справа стоял Джей Кей, шаривший по карманам в поисках багажных квитанций. Таможню они уже прошли в Ларедо.
Зейн задремал в кресле, подперев голову рукой. Он не слышал, как приземлился самолет, и не знал, что пассажиры уже вышли, когда сидевший рядом с ним человек вдруг вскочил и так громко крикнул «Маргарита!», что голова Зейна соскользнула с руки и он ударился подбородком о подлокотник.
Он потрогал челюсть, опасаясь, что выбил себе зуб, и, подняв голову, тут же увидел Лили. По крайней мере ему так показалось.
На ней был черный свитер, голубые джинсы и се любимые красные сапожки. Но фигура… Та, что приближалась к нему, выглядела совершенно взрослой женщиной… и выше ростом. Зейн мог поспорить, что в ней было почти пять футов восемь дюймов. Конечно, это не его Лили!
— Лили? — неуверенно произнес он, медленно вставая с кресла. — Лили, это ты? — повторил он громче.
Видение в синих джинсах остановилось, повернуло голову, откинув назад блестящие черные волосы и уставившись на него теми самыми фиалковыми глазами, воспоминание о которых преследовало его все эти месяцы.
— Зейн! — Она произнесла его имя словно молитву.
Этот взгляд, полный любви, он запомнил на всю жизнь. Лили уронила сумку на пол и бросилась к нему в объятия. Она повисла у него на шее, не страшась, что увидит отец да и весь свет в придачу.
Лили торопливо поцеловала его в губы, потом в щеку, снова в губы, в другую щеку и опять в губы.
Она чувствовала, как возвращается к жизни. Эта экспедиция, как и предыдущая в Гватемалу, принесла много разочарований. Джей Кей опять говорил о «золотом городе», приводя в недоумение других участников. Теперь он носился с новой теорией — о «золотых реках». Лили с ужасом убеждалась в том, что отец действительно мечтатель и фантазер, о чем ее неоднократно предупреждала мать. Она сознавала, что перестает понимать отца, его стремления. Ей больше не удавалось поговорить с ним, как прежде. Конечно, в этом была не только его вина. Изменилась и она сама. Все ее мечты и желания теперь вращались вокруг Зейна. Она хотела его, как женщина может хотеть мужчину. Впервые в жизни Лили не рвалась поделиться своими мыслями с Джей Кеем. Что-то порвалось между ними, и, как бы ей ни хотелось это вернуть, она понимала, что это невозможно.