В этот день, слушая его рассказы, Лили как никогда восхищалась своим Зейном.
Солнечные лучи, проникая сквозь широкие пальмовые листья и раскидистые ветви деревьев, посверкивали на лезвиях мачете, с помощью которых проводники расчищали путь от густо сплетенных лиан и других вьющихся растений, закрывавших дорогу. Этот участок маршрута оказался таким заросшим, что работать приходилось всем. К середине дня у Лили разболелись руки, а к вечеру уже все мышцы ныли от усталости. Ноги распухли, и она чувствовала, что не в состоянии больше сделать ни шагу. Пот градом струился по лицу, а майка промокла насквозь. Никогда еще Лили не приходилось так тяжело. По сравнению с этой экспедицией ее поездки с отцом казались просто воскресными прогулками.
Лили частенько поглядывала на Зейна, удивляясь его выносливости. Он давно снял походную рубашку, оставшись в одной футболке цвета хаки. При каждом взмахе мачете его хорошо развитые мышцы перекатывались легко и свободно. Кожа покрылась тонкой пленкой испарины, но ни жара, ни физическая усталость, ни насекомые, видимо, не беспокоили его. Само присутствие Зейна в джунглях казалось таким естественным, словно он родился для того, чтобы жить на этой земле.
Теперь Лили видела его в совсем ином свете. Ей даже трудно было представить себе Зейна таким, каким она видела его в Хьюстоне: безукоризненно одетым как с картинки. Сегодняшний Зейн выглядел совсем другим, еще не известным ей, и Лили невольно спрашивала себя, что он сам думает, открыв эту сторону своей натуры.
Отрубая огромные куски от зеленой стены растений, Зейн что-то негромко насвистывал. Он чувствовал, как кровь бурлит в жилах, как в полную силу работают мускулы. Это напоминало ему вечера, проведенные в тренажерном зале, когда он тренировался до изнеможения.
К его величайшему удивлению, Лили не отставала. Она ни разу не пожаловалась на жару или насекомых, хотя могла бы вылить на себя целую банку репеллента. Наконец-то Зейн начал понимать, что дают человеку джунгли: они внушают желание покорять непокоренное. Впервые в жизни он стал понимать Лили по-новому, более глубоко — так, как никогда не смог бы ее понимать, если бы не приехал сюда.
Сознание того, что они с Лили действуют заодно, согревало Зейна. Их отношения вырастали в нечто большее, чем просто сексуальное влечение. Хотя каждый взгляд на нее по-прежнему вызывал в нем желание, но теперь в нем было больше чувства, больше любви, чем когда-либо.
К концу дня они поднялись на вершину горы, где, по мнению Лили, брала свое начало «золотая река». Несмотря на то что весь этот район Анд, носивший название Вилкабамба, сформировался в результате воздействия рек, промывших в горах глубокие каньоны, большинство из тех рек давным-давно высохли.