- Что ты творишь? Что ты творишь?! Понимаешь, насколько это глупо и опасно для нас?! особенно для тебя! Неужели и ты подвержен инстинктам? Боже!
- Что я такого сделал? Милина? - Глеб растерянно развел руками. Он не понимал внезапно сменившегося настроения девушки. Неужели он обидел ее? Ведь он не думал ни о чем таком, о чем подумала она. Он бы не позволил страсти взять над ним верх. и он прекрасно понимал, что связь с суккубом обернется для него трагедией.
- Уходи. - слезы сильнее прежнего покатились из глаз девушки. Неужели он не понимает, как ей больно?
- Я не хотел обидеть тебя. Я ничего такого не хотел, я...
- А я хотела! И ты бы не остановился, если бы я не позволила. Ты знаешь это. Не обманывай себя. Какой бы чистой ни была твоя душа, каким сильным воином ни был ты, тебе ни за что не устоять перед чарами суккуба. И я проклинаю твою сущность, которая не позволяет тебе быть обычным мужчиной, и я проклинаю себя! Больше всего на свете я хочу быть обычной, земной женщиной. Хочу засыпать и просыпаться с тобой в одной пастели, хочу терять рассудок в твоих объятиях, хочу рожать от тебя детей! Это и есть любовь! А у нас что? я даже поцеловать тебя не могу, не ощущая при этом холод и опасность. Я боюсь себя, боюсь тебя погубить. Я боюсь и тебя тоже, несмотря на то, что люблю, боюсь, что убьешь меня, а именно это, скорее всего, и случится. Не могу так больше. Уходи. Уходи! Убирайся! Убирайся прочь! Не хочу тебя видеть! – Милина кричала в истерике, которую породили рыдания и ярость. Глеб по-прежнему стоял, даже не сдвинувшись с места.
- Постарайся успокоиться, Милина. Не позволяй эмоциям взять над тобой верх, иначе не сможешь себя контролировать.
- все равно это случится. Я потеряю себя, и я знаю это. И ты это знаешь. Ты всегда знал, что мне не быть тринадцатой. Мне не быть такой, как вы. Младенцу порочного союза нет места среди воинов Света. Число воинов никогда не будет чертовой дюжиной, ведь это проклятие. Моя судьба решена, а ты просто играешь со мной. Скажи, зачем? Почему не убьешь? Ты смотришь, как я страдаю, превращаясь. Поэтому, прошу тебя, уходи. Уходи, если не желаешь мне зла. Уводи своих воинов подальше от меня, и постарайся никогда не попадаться мне на глаза. Или же убей. Сейчас же. Ну? Нет? Тогда уходи. Уходи!
Глеб ничего не ответил. Его яркие, небесно-голубые глаза потускнели. Ничего не сказав, он ушел. Милина сидела на полу, посреди гостиной, трясясь в беззвучных рыданиях. Она и сама не знала, зачем так поступила с Глебом, зачем наговорила ему всякой дряни, зачем была так груба с ним. В нее словно вселились бесы. Все мысли, страхи, переживания и опасения – все выплеснулось наружу. В глубине души она хотела. чтобы Глеб проявил твердость, чтобы встряхнул ее, чтобы сказал, что она не права и все будет хорошо. Но он молчал, значит, доля правды в ее словах все же была. Весомая доля. Милина поднялась с пола, и перебралась на диван. Тяжелые от слез веки тут же закрылись, и она уснула.