.
– Вам какой дом нужен? – зачем-то спросила женщина.
– Двадцать два, – с опаской созналась Елена Петровна. Ей пришло в голову, уж не Мишина ли, случаем, это знакомая: тот вечно хвастался, какой он до таких-то лет оставался дачный ловелас.
– Это не близко, – сказала дама. – Да и не в ту сторону вы идете. – Она поставила сумку на землю. – Вам надо пойти так, потом налево, потом прямо, там спросите.
Женщина подняла сумку и пошла дальше. Елена же Петровна покорно отправилась, куда ей было сказано, сомневаясь, правильно ли она назвала улицу. Теперь ей казалось, что неверно. Но, раз запутавшись, точно вспомнить уже не могла.
…После смерти мужа у Елены Петровны Камневой остались взрослые дети. Сын Петя, которого, как тому казалось, она не любила, и дочь Лиза, которой побаивалась.
Сын, неудачливый, как ей представлялось, журналист, давно жил отдельно, то с одной женой, то с другой. Теперь вот с третьей. Елена Петровна в них путалась, на ее взгляд все они были одинаково по-человечески неинтересные, но смазливые женщины. Она удивлялась, что они все находят в Пете, который был когда-то красивым мальчиком, но теперь тоже стал обыкновенным, то ли от недалекости, то ли оттого, что пил и курил. Да еще эта история с Алкой…
Дочь тоже нельзя было назвать красавицей, сразу после смерти отца, мужа Елены Петровны, она опять вышла замуж. То ли во второй, то ли в третий раз, как считать, потому что промежуточный муж был женат, зато от него у Лизы ребенок. Новый же муж, кстати, оказался симпатичным и приветливым, младше Лизы, любил Васю, у него тоже был ребенок от первого брака, так что все складывалось удачно.
Я знал эту семью как раз через Петю Камнева. Он и назван-то был в честь деда по матери, которого никогда не видел. С Петей я служил, пока он не уволился неожиданно, в редакции одного молодежного журнальчика, где мы и сдружились. Петя был одаренным парнем. Он теперь был на вольных хлебах и некогда считался, что называется, золотым пером нашего хилого журнальчика; он уже выпустил к тому времени сборник не самых плохих рассказов, а секретарши редакции и бухгалтерши, сколько его помню, всегда на него заглядывались. Что же касается Лизы, его сестры, то это была молодая привлекательная женщина, психолог по специальности, весьма саркастическая и действительно твердого характера, наверное, эти черты были профессионального свойства. Меня всегда удивляла строгость, даже холодность Елены Петровны к собственным детям. Отец же сына обожал. И Лиза объяснила мне кое-что, когда мы вдвоем курили у Пети на кухне в его новой квартире – в комнате шумно пировали по случаю новоселья. Объяснила, причем без всякой запальчивости, что просто-напросто мать