— Что случилось, Алевтина? — спросил Виталий хриплым голосом и кашлянул.
Я едва качнула головой и дернула плечами, что должно было означать полную потерю памяти. На самом же деле я почему-то вдруг попыталась судорожно припомнить: Виталий ли стоял на берегу, когда я плыла обратно? Я была очень далеко, и видно было плохо... Но это ерунда, он не мог успеть это проделать... Эти голубые глаза... Меня передернуло.
— Что с тобой? — испугался Антуан, а меня внезапно принялся колотить нервный озноб, и я заплакала.
— Алевтина! — Оба они вскочили и бросились ко мне, в спешке столкнувшись возле кровати.
Виталий схватил меня за руку, и тут меня словно ударило током. Я завизжала не своим голосом, резко села, поджав под себя ноги, и, схватив лежащую рядом подушку, запустила ему в лицо.
— Убирайся отсюда вон! — Больше произнести вслух мне ничего не удалось, потому как я сорвала голос и теперь молча бесновалась на постели, хрипя, с ненавистью выплевывая в лицо Виталию беззвучные проклятия.
Антуан замер возле меня с открытым ртом, а Виталий, застыв, словно соляной столб, держал в руках пойманную подушку и только моргал.
— Боже мой!.. Виталий, простите, но сейчас вам лучше уходить! Ради бога... Прошу вас... — Антуан, расставив руки в стороны, двинулся на Виталия и почти насильно выпихнул его за дверь.
Тот ошарашенно повиновался, видно, я здорово его удивила, так как вышел он вместе с моей подушкой. Через мгновение Антуан опомнился, открыл дверь и забрал ее у все еще стоявшего за дверью Виталия.
Мне же к тому времени несколько полегчало. Давно бы надо было отвести душу. Если не считать сильно саднившего горла, чувствовала я себя уже вполне нормально.
— Только спокойно, только спокойно! — попросил Антуан, приближаясь ко мне со стаканом воды в руке.
Я осторожно кашлянула:
— Э-э! Прошу прошения, Антон, все уже в порядке.
Продолжать волноваться, глядя в такие мученические,несчастные глаза, могла бы только последняя свинья. Но Антуан мне не поверил:
— Нет, нет, пейте, пожалуйста, воды!
Чтобы его не расстраивать, я взяла стакан, поискала, куда бы его пристроить, поставила рядом на тумбочку.
— Милый Антон, чего-чего, а вот воды сегодня я нахлебалась предостаточно...
Он кивнул, вздыхая. Чего-то он мялся и никак не мог начать говорить, хотя его явно распирало.
— Говорите, пожалуйста, я вас слушаю. — Я ободряюще улыбалась, но в животе похолодело: мало ли какие у него новости, плохих-то услышать очень не хотелось. Рейс отменили, билеты украли, аэропорт сгорел...
Словно прыгая в холодную воду, Антуан решительно посмотрел на меня и объявил: