Она, решительно отодвинув всех плечом, начала спускаться. Мы дружно рассмеялись и потянулись следом за ней, судорожно пытаясь уцепиться за стены. Преодолев спуск, мы очутились в большом полутемном зале.
Наши новые знакомые были абсолютно правы: ресторан был замечательным. Низкие, словно в старинном замке, своды, мебель под стать входной двери — массивные потемневшие деревянные стулья, столы с замысловатыми витыми ножками, бордовые бархатные портьеры, тяжелые, оплывшие воском медные подсвечники. Стены украшали рыцарские доспехи. При более тщательном осмотре мы обнаружили еще два небольших уютных зала.
— Ах, — пролепетала наша фея, — мы словно в волшебном замке!
Кузьма Григорьевич довольно прогрохотал:
— Ну! А мы что говорили!
Акустика в ресторане была потрясающая. И немногочисленные посетители испуганно уставились на нас.
— Тихо! — цыкнула на него супруга. — Что ты как труба иерихонская! Гляди, вон человек чуть не подавился!
Это уж Галина приврала, но Кузьма Григорьевич присмирел, правда, ненадолго. Мэтр, решивший, что мы и вправду можем перепугать всех клиентов, любезно предложил нам места в одном из малых залов, на что мы с удовольствием согласились. Окон там, конечно, не было, зато был большой аквариум.
—-Угадайте, — таинственно склонившись к середине стола и сделав круглые глаза, спросила Галина Денисовна, — какая здесь кухня?
Все принялись наперебой гадать.
Занимались гаданием до того самого момента, пока официант не принес меню.
— Испанский! — удовлетворённо произнес Виталий, заглянув внутрь. — То-то у меня здесь все мысли об инквизиции!
— На горячее — испанский сапог! — засмеялась я.
Галина Денисовна с мужем сияли как именинники. Им
очень польстило, что всем здесь так нравится.
— Да, но вот как же заказывать? — Полина сморщила носик. — Меню-то на испанском!
Однако процедура выбора блюд прошла необычайно весело и шумно. Тыча пальцем в каждую строчку, мы добивались от официанта подробнейшего описания блюда, которое тот представлял с большим энтузиазмом, помогая себе и руками, и глазами, и губами. Но самое смешное заключалось в том, что минут через двадцать после захватывающего описания каждого блюда на международном языке жестов официант перевернул последнюю страницу, где мы увидели меню, напечатанное на русском. От нашего хохота тряслись старинные стены этого заведения, а официант выглядел донельзя довольным, ясно сознавая, что хорошие чаевые он сегодня заработал.
-Ну и ну! — Кузьма Григорьевич вытирал рукой выступившие от смеха слезы и тряс головой. — Вот ведь уморил, поганец!