Девушка не отстает от одного из полицейских офицеров, от Леваса, пользующегося в гетто уважением: маму! - и тот освобождает мать.
Старикам приказано пройти в тюремный дом тут же на спортплощадке. Их ведут, помогают, дабы, не дай Бог, не утомились. Изнутри несется вой. Несколько стариков бросаются к окну, один пытается прыгнуть вниз. Последние мгновения - и последние попытки:
- Спасите! В последнюю минуту спасите!
- Пока еще можно!
Чья-то сильная рука стаскивает старика с подоконника. До меня доносятся звуки заупокойного плача.
А за воротами гетто стариков уже сажают на подводы, прямо на дощатые, жесткие телеги.
Куда?
- Не иначе, как в Поспешки!
- Открыли для стариков санаторий - шутка дьявола... Горькая шутка. Притворство, чтобы не выводить из себя жителей гетто.
- Притворство! Дьявольское притворство!
А в гетто по пятому разу расклеивают афиши: в пятый раз пойдет водевиль "Ржаные годы, пшеничные дни".
Представление не отменяется. В гетто нельзя печалиться! Нос кверху! Развлекайтесь!
Ох, горе нам и дням нашим.
Пустые Поспешки - дом отдыха бывшего виленского "Таза" - заполнило несколько десятков стариков и молодых и даже совсем юных - неизлечимо больных. Некогда это место гудело голосами детей трудящегося и неимущего Вильно. Толпами приезжали сюда дети с родителями, с учителями. Иногда прибывали и гости - деды и бабки - порадоваться на своих отпрысков. А сегодня...
Одной из старух вспоминаются эти поездки, и она плачет, одна со своим одиночеством.
Пока еще жильцов Поспешек снабжают из гетто продуктами. За ними есть присмотр- Но что дальше - кто знает, кто может знать?
От стоявшего во дворе памятника д-ру Цемаху Шабаду остался только постамент. На цоколе - надпись:
"18 июля из вильнюсского гетто сюда доставлены 84 старика, находящихся под надзором еврейской полиции. 23 июля привезли еще шестерых. 21-го умерла естественной смертью одна из старух. Остальные - кто знает?"
А вот надпись одного из караульных:
"Настоящим довожу до сведения всего мира, что 90 стариков, которых я принял от моих товарищей, ждут своей участи
В десять часов вечера скончалась неизвестная женщина. В двенадцать умер Ицхак Рудник. Позднее умерла бельевщица Рахель-Лея".
Следует дописка: "День в Поспешках под взглядами умирающих братьев"...
Другой добавляет там же:
"Сегодня 90 стариков, а завтра?"
Еще стена, и еще свидетельство:
"Вчера в час дня привезли женщину по имени Тереза Короновская. Она крещенная вот уже 65 лет. Перешла в христианскую веру 15-летней девочкой. Таким образом, ей за восемьдесят, и жизнь она кончит здесь как... еврейка".