, подводя итоги исследованиям этого, по его мнению, весьма таинственного явления, верно замечает: "Миг происхождения смеха укрыт от нас столь же надежно, как тайна рождения мысли и слова"
[101]. По мнению исследователя, "загадка смеха по-прежнему осталась неразрешенной"
[102]. Л.В. Карасев уверен в том, что смех "всего себя в подлинном свете не покажет", а поэтому его не стоит "душить петлей анализа", ибо смех "дело легкое, и обращаться с ним надо легко и безобидно"
[103].
Мы не будем обещать ни объекту изучения, то есть смеху, ни читателю всего того, что обещает Л.В. Карасев. Во-первых, без анализа здесь не обойтись. Во-вторых, мы постараемся, чтобы смех хоть в какой-то мере показал себя в истинном свете. И, в-третьих, мы уверены, что смех дело не легкое, и даже не радостное и веселое, и уж точно не безобидное.
Еще в середине XX века В.Я. Пропп в своей знаменитой статье "Ритуальный смех в фольклоре (По поводу сказки о Несмеяне)", перечисляя многочисленные исследования своих предшественников, посвященные проблеме смеха, говорил, что она может быть решена только при условии, если к ней подойти исторически, потому что мы "смеемся не так, как смеялись когда-то". В.Я. Пропп отмечал, что смех — это "особого рода условный рефлекс, но рефлекс, свойственный только человеку и поэтому имеющий свою историю"[104]. Обращение В.Я. Проппа к архаическому смеху, к его месту в древнем ритуале объяснило очень многое. Для нас в особенности важно то, что В.Я. Пропп рассматривает смех как рефлекс, свойственный человеческой культуре и изменяющийся в зависимости от стадий ее развития. Однако В.Я. Пропп, описав и проанализировав архаический ритуальный смех, определив его место в первобытной культуре, указав его отношение к мифу и ритуалу, не отвечает на вопрос о механизме его возникновения. Нельзя не заметить, что В.Я. Пропп был чрезвычайно близок к ответу на этот вопрос. Он не отмечает, но очень точно улавливает двойственность смеха, его бинарность, его биосоциальную сущность. Смех для В.Я. Проппа, с одной стороны, рефлекс, то есть явление биологическое, отражающее на эмоциональном и поведенческом уровне отношения организма и среды, а с другой — явление социальное, функционирующее в ритуале и отражающее мифологические представления древнего человека о мире. Уже В.Я. Пропп улавливает одновременную причастность смеха и к культуре человечества с ее традиционным набором элементов, моделирующих мир, и к психофизиологическим состояниям индивида, отражающим совокупную реакцию организма на условия среды.