Исходов из ДП-ситуаций любого уровня сложности и социальной организации всего три. Первый из них предопределен внутренней логикой самой ДП-ситуации. "Жертва", получив противоречивые и одинаково экзистенциально значимые для нее коммуникативные сообщения, в силу самой ситуации не имеет возможности выяснить, на какую часть послания она должна реагировать. По мнению Д. Гелена, согласованная работа полушарий головного мозга в этот момент нарушается, "жертва" оказывается в напряженно-тревожном состоянии неопределенности, неспособности сделать выбор или каким-либо образом апеллировать к "палачу". Систематическое попадание в ДП-ситуацию и поведение "жертвы", обусловленное только самой ситуацией, приводит к различным по степени тяжести нарушениям психической и личностной целостности индивида, утрате авторства собственной судьбы, а иногда и жизни.
Как здесь не вспомнить миниатюру Д. Хармса под названием "Четыре иллюстрации того, как новая идея огорашивает человека, к ней не подготовленного".
1.
Писатель: Я писатель.
Читатель: А, по-моему, ты — г…о!
Писатель стоит несколько минут потрясенный этой новой идеей и падает замертво. Его выносят.
2.
Художник: Я художник.
Рабочий: А, по-моему, ты — г…о!
Художник тут же побледнел как полотно,
И как тростинка закачался,
И неожиданно скончался.
Его выносят.
3.
Композитор: Я композитор.
Ваня Рублев: А, по-моему, ты — ….!
Композитор, тяжело дыша, так и сел.
Его неожиданно выносят.
4.
Химик: Я химик.
Физик: А, по-моему, ты….!
Химик не сказал больше ни слова и тяжело рухнул на пол.[105]
Второй из возможных вариантов выхода человека из тупика ДП-ситуаций отличается активностью, которая выражается в свободном и ответственном поведении "жертвы", выводящем ее за пределы ситуации двойного послания. Это может быть слово, обращенное к "палачу" с требованием прояснить его позицию или действия, преодолевающее угрозу наказания со стороны "палача". Разрешая ДП-ситуацию "под свою ответственность", "жертва" всегда рискует. Масштабы риска зависят от конкретной ДП-ситуации.
Это может быть несколько минут материнской холодности или демонстративного отцовского презрения, обструкция (наказание молчанием), изгнание из группы и даже жестокая смертная казнь. Однако, рискуя, "жертва" получает не просто возможность сохранения свой личностной целостности, ощущения способности влиять на ситуацию, но и шанс преобразовать и себя, и "палача".
Так, например, Жанна Д'Арк во время суда инквизиции над ней была поставлена в явно двусмысленную ситуацию. С одной стороны, ей было предложено признать, что "голоса", которые она слышала, исходили не от высших божественных сил, и, таким образом, она невольно действовала на стороне зла. Раскаявшись в этом, она получала шанс сохранить жизнь. Однако ее раскаяние зачеркивало все, что французы совершили, следуя за ней. Признав же "голоса" исходящими действительно от св. Екатерины и св. Михаила, она признавала себя нераскаявшейся ведьмой и должна была претерпеть жестокую казнь. Поставив под соответствующими документами крест, то есть подписав их, она раскаялась, но осознание того, что, спасая свою жизнь, она полностью зачеркивает значимость того дела, которому служила, Жанна Д'Арк порвала раскаяние. И этим совершила роковой выбор, полностью отказавшись от своего спасения. Жанну Д'Арк сожгли на костре как вторично впавшую в ересь. Существуют многочисленные легенды о раскаянии и тяжелых душевных муках епископа Кашена, ведущей фигуры суда инквизиции над Жанной Д'Арк.