Сквозь щели намело снегу и припорошило их. Ветер выл и стонал.
- Они, наверное, ничего не добыли, - предположил Ник.
- Тебя удивляет? - спросил Майкл.
Они достали спальники и расстелили их. Майкл разыскал пару банок с пивом. Они сели на свои вещи и стали пить.
- Завтра, - сказал Майкл, - завтра я возьму с собой Стэна.
- Ты? На охоту со Стэном?
Майкл тряхнул головой:
- Да. Ведь он ничего ни в чём не понимает. Он просто дерьмо на палочке с ангельскими крылышками. Что за дьявольщина?
Порыв ветра перевалил через гору и с рёвом нёсся вниз по склону. Ударил по избушке будто кулаком, и та вся затряслась от удара.
В воскресенье вечером на шоссе под Клэртоном движение было напряжённым. Сплошной поток машин. Майкл вилял, отгоняя гудком слишком нахальных, которых хватало.
Выпотрошенный олень лежал на капоте перед водителем, совсем замороженный. Концы верёвки болтались и стучали по машине.
Внутри охотники хлебали пиво, дурачились, рассказывали байки и захлёбывались от хохота.
Майкл подрезал какой-то фургон, не обращая внимания на сердитый сигнал клаксона, и вырулил на эстакаду к Клэртону. Он сделал круг по ней и выехал на Дивижн-стрит, глянул мельком на освещённый огнями завод и покатил дальше к дому Стивена.
Когда подъехали, он подрулил к тротуару и загудел. Аксел и Стэн опустили задние стёкла и закричали, вызывая Стивена и Анджелу. Майкл выбил дробь клаксоном.
Соседские собаки залаяли. В окнах появились лица.
На втором этаже открылось окно. Наружу высунулся Стивен и помахал им.
- Эй, Стив! - заорал Аксел. - Что ты на это скажешь? Ничего себе пироги!
Джон Уэлч, сидевший на заднем сиденье между Акселом и Стэном, крикнул:
- Эй, поехали ко мне - выпьем на сон грядущий!
- Отлично!
- Ети твою в корень!
- Поехали.
Майкл включил скорость и отъехал, разбрызгивая грязь.
На стойке бара стояло с полдюжины открытых бутылок. Горело лишь несколько ламп.
Охотники сидели за столом, уставленным стаканами, притихшие и спокойные, уставшие до невозможности.
- Хотите верьте, хотите нет, - сказал Стэн, полузакрыв налитые кровью глаза, - но я больше не могу выпить ни капли. Даже воды.
Остальные промолчали, соглашаясь. Снаружи доносился гул, звон, грохот и свистки.
Это шумел завод.
Майкл стоял у дверей, прислушиваясь к этим звукам.
Внезапно Джон встал, подошёл к пианино и поднял крышку клавиатуры. Сел и опустил руки на клавиши.
Он заиграл ноктюрн Шопена. Никто из присутствовавших не знал этого, но на них подействовала мягкая, томительная меланхолическая мелодия. Они повернулись и молча смотрели, как он играет.