— Отлично, раз ты уже проснулся, думаю, что мы можем отправляться, — бодрым голосом поприветствовал Фамбера Холдар. В ответ волшебник бросил на него ненавидящих взгляд, да и то довольно вялый. Фамбер сел за тот же стол, что и Шус с Холдаром, при этом демонстративно отвернувшись от еды, после чего наконец заговорил:
— Сейчас мы не поедем. У нас осталось еще одно дело.
— Неужели тебя тоже мучили кошмары о восставшем Энфаре?
— Насчет него я не беспокоюсь, — кратко ответил Фамбер. Видно слова давались ему с трудом.
— Тогда что же?
— Расскажу, когда моя голова будет более здоровой.
— Почему бы тебе самому не протрезвить себя? — ехидно осведомился Холдар.
— Я тебе уже не раз говорил, что это невозможно. Для этой операции надо сосредоточиться, а побочные эффекты мешают, — голосом профессионального учителя объяснил Фамбер.
— Проще говоря, ты боишься пробовать на себе собственную пытку?
— Я бы и рад…
— Тогда почему бы тебе не обучить этому фокусу Шуса?
— Учитель, господин Холдар прав. Вы ведь меня до сих пор ничему не научили, — внезапно подал голос Шус.
Фамбер бросил в сторону своего ученика недоверчиво-испытующий взгляд. После довольно продолжительной паузы он наконец ответил:
— Не думаю, что это — хорошая идея… По крайней мере, не дело это — ставить эксперименты на собственном учителе. Да и не думаю, что у тебя что-нибудь получится.
Шус уже было решил, что этим колдун и ограничится, однако, спустя еще секунд десять он закончил:
— Впрочем, если тебе так приспичило, можешь попробовать на тех бедолагах.
— Так вы меня научите?
— Ну, если уж ты так этого хочешь… Я и не думал, что ты так хочешь учиться.
— Не беспокойся, Тюр-Тюр. С твоим учеником все в порядке, его не покусал твой бывший ученик. Просто его мучает похмелье, вот и ведет себя ненормально, — успокоил Холдар Фамбера.
— Если бы у меня так не болела голова, можешь поверить, что ты навсегда бы забыл эту глупую кличку, — пригрозил последний, стараясь вложить в свои слова как можно больше ярости и властности, на что, впрочем, у него не было сил, все из-за той же головной боли.
Еще через час, в течение которого Шус, под руководством Фамбера, безуспешно пытался протрезвить хоть кого-нибудь, селяне начали шевелиться самостоятельно. Исключение составляли лишь те, кого Шус успел полечить. По всей видимости, его действия дали противоположный эффект, если не что-то похуже.
И чем дольше они не проявляли признаков жизни, тем больше Фамбер начинал беспокоиться, раздумывая об этом «что-то похуже». Шус же, увлеченный своими попытками, не обращал на это никакого внимания. Фамбер уже хоте прервать его занятия, предложив потренироваться на мышах или тараканах, хоть он довольно смутно представлял себе пьяного таракана, однако организм Шуса распорядился по-своему.