Шус, припавший к земле, как только понял, что происходит, уже был готов поверить, что демоны пришли таки по его душу, для чего устроили свой факел здесь, однако спустя секунд десять огонь погас.
Открывшаяся Шусу картина была ужасна. Дело было даже не в том, что столб пламени проделал в пологе шатра дыру и поджег пару подушек, что несомненно станет серьезной проблемой, если Шус не выберется в ближайшие секунд десять.
Самым ужасным было то, что пламя сожгло голову и плечи Агафьи. Причем сожгло оно их без остатка, не осталось даже обгоревших частей черепа, что было, в общем, странным. Каким бы жарким пламя ни было, оно не могло так запросто сжечь человека.
Влекомый любопытством, тем, что толкает зевак на место кровожадного убийства, и их же к колонке криминальной хроники в ежедневной газете, Шус приблизился к тому, что пару минут назад было предсказательницей судьбы. К своему ужасу Шус обнаружил, она не только лишилась головы, но и целиком выгорела изнутри, насколько бы невероятно это ни было. Во всяком случае, внутри Агафьи было пусто, никакого намека не только что на внутренние органы, но даже на мясо. Шус уже собрался подойти еще ближе, чтобы разобраться, в чем дело, но тут из-за охваченного огнем занавеса раздался бессильный стон, без сомнения принадлежавший человеку. Не раздумывая ни секунды Шус бросился к тому самому тазику с водой, как будто бы специально приготовленному на подобный случай и облившись, бросился за занавес. Там, схватив первое, что хоть отдаленно напоминало человека, он бросился вон из горящей палатки.
Спасенный оказался девушкой, примерно ровесницей Шуса. Ее черные волосы длиной почти до лопаток слегка обгорели. Вернее Шусу хотелось сказать «слегка», но при более детальном рассмотрении он обнаружил, что они ломаются от любого прикосновения, так что он решил их вовсе не трогать. Ее загорелое лицо и, возможно, когда-то кристально белая блузка покрылись сажей и копотью. Вероятно, то же самое случилось и с ее штанами, но судить об этом было сложно, потому как их натуральный цвет был черным.
Шус уже был готов забеспокоиться о ее здоровье, однако в тот самый момент, когда Шус собрался проверить дышит ли она, девушка пришла в себя.
— Ты что делаешь, извращенец! — завопила она, вырываясь из рук Шуса, что было в общем-то непросто задачей, учитывая, то что у нее кружилась голова и она была уверена, что стоит, в то время как лежала в пыли базарной площади.
— Спасаю твою жизнь, — честно отвели Шус, потирая ушибленную скулу.
— Спасешь? Что за ерунду ты несешь?! Можно подумать, что моей жизни что-то угрожает. А-а…. Я поняла о чем ты! Все вы, извращенцы, одинаковые. Не беспокойся, я как-нибудь переживу без бессмертной любви. И почему ты до сих пор держишь меня…