Адам рассудил, что если он отведает плод и тем самым опустится вместе со всем миром с вершины утонченной и почти абсолютной духовности на приземленный уровень заурядного материализма со всеми присущими ему соблазнами и опасностью падения на самое дно, но вопреки всему выдержит испытание, несмотря на отрыв от Б-га сохранит верность Ему, это будет гораздо более убедительное проявление лояльности, гораздо более трудное служение, чем воздержание от одного простого поступка, выражающего неподчинение. На самом деле, он хотел расширить диапазон своей свободной воли, возложить на себя больше обязанностей и тем самым создать больше возможностей для приближения к Б-гу за счет личных усилий.
Адам чувствовал, что его свободная воля обладает гораздо более мощным потенциалом для своего выражения, чем позволяет данная ситуация. Он был прав и одновременно неправ. Прав в том смысле, что его потенциал был действительно огромен. Благодаря своему величию и практически безграничной силе он вплотную приблизился к Б-гу. Но его заблуждение состояло в том, что, действуя вопреки Б-жественному повелению, он отдалился от реальности.
Важно понять этот момент. В каждом проявлении свободного выбора заключена могучая иллюзия независимости: "Никто не смеет указывать мне, что я должен делать!" Стремление к самоутверждению кружит голову, создает иллюзии своего могущества. Но в каждом действии, идущим вразрез с Б-жественной волей, заложена смерть. Ведь если мы определяем Б-га как источник жизни, отсюда следует неизбежный вывод: любое действие, направленное против Творца, какое бы мощное чувство реальности его ни наполняло, неизбежно выводит человека за рамки существования.
Человеку присуще сопротивляться любому диктату, любому указанию, полученному извне. В подчинении заложено отрицание своего "я", отрицание своих желаний и того глубинного уровня личности, где присутствует качество свободного выбора. В таком послушании есть также ощущение смерти: нам кажется, что у нас отбирают, уничтожают некую заветную часть нашего естества.
* * *
Рассмотрит дальше эту тему. В чем скрыт источник такого парадоксального испытания? Почему душа человека стремится к независимости, к утверждению своей свободы? Почему в нас заложена тяга к Творцу, но при этом мы боимся, что такое сближение лишит нас индивидуальности? Короче, почему мы так противоречиво устроены?
Дело в том, что личная независимость, которую мы отстаиваем, тоже является Б-жественным качеством, в ней берет свое начало человеческая душа, "нешама". И тут возникает проблема. Испытание, о котором идет речь, это не легкий соблазн, оно гораздо глубже. Изучим детальнее этот вопрос.