Итак, я спустился и пошёл по тропинке. Она привела меня к пещере, входом в которую служила трещина в скале. Заглянув внутрь, я понял, что это не совсем пещера — сводов не было, высоко над головой светилось небо. И тут я увидел говорившую со мной.
Наверное, у Лоскиты были общие предки с моховухами — она оказалась такой же маленькой и сморщенной, правда, не куталась в плащ из волос. Редкие пряди были на макушке собраны в пучок, стянутый кольцом из полированного зелёного камня. Браслеты из такого же камня болтались на костлявых запястьях и лодыжках. На ней было одеяние без рукавов, словно обсыпанное голубым песком.
Лоскита казалась очень старой и хилой, но стоило встретиться с ней взглядом, и это впечатление тут же пропадало. Глаза, зелёные, как и её каменные украшения, были очень живыми и сверкали, как у ястреба; они наверняка видели гораздо дальше и лучше самых зорких человеческих глаз.
— Здравствуй, человек.
Она сидела на камне перед небольшой выемкой, на дне которой песок тоже был голубой, как и во внешней впадине.
— Меня зовут Кимок Трегарт, — сказал я: обращение «человек» звучало заведомо уничижительно в её устах.
Она беззвучно расхохоталась, сотрясаясь всем своим маленьким сморщенным телом.
— Кимок Трегарт, — повторила она и, к моему удивлению, вскинула руку к голове, подражая приветственному жесту воинов Эсткарпа. — Кимок Трегарт, идущий навстречу опасности, как и подобает настоящему герою. Только, похоже, Кимок Трегарт, не в добрый час отправился ты в путь.
— Почему? — спросил я прямо.
— Почему? Да потому, что скоро ты встанешь перед выбором, и если ошибёшься — всё, чего ты хочешь, чем ты был и чем мог стать, превратится в ничто.
— Твоё пророчество слишком тёмно, госпожа… — начал я.
Она выпрямилась, пронзив меня своим ястребиным взглядом.
— Госпожа, — передразнила она. — Я Лоскита, раз уж ты назвал меня этим именем. И ни в каких титулах не нуждаюсь. Не забывай, с кем говоришь, сын воина и колдуньи.
— Я совсем не хотел тебя оскорбить.
— Что ж, можно извинить твоё невежество, — ответила она с надменностью, не меньшей, чем та, что была присуща колдуньям Эсткарпа в обращении с мужчинами. — Да, я могу пророчествовать. И что же ты, хочешь узнать свое будущее? Стоило ради этого совершать такой путь! У всех людей один конец…
— Я ищу сестру, — прервал я её. — Я дошёл до чёрной скалы. Фубби сказала, что сестра вошла в скалу и за ней опустилась колдовская завеса.
Лоскита сощурилась и, скрестив кисти рук и взявшись за браслеты на запястьях, принялась вращать эти зелёные каменные кольца.