— Давай, давай, — подгонял меня Кейн, крепко держа и не давая споткнуться.
Я услышала приглушенные хлопки.
— Кейн!
— Потом, — оборвал он меня, подталкивая к дырке.
Кейн дождался, пока я протиснусь на другую сторону, затем одним движением подтянулся и перелез через забор сам.
— Давай, давай, быстро в лес, — практически поволок он меня в густую тень деревьев. Я спотыкалась и проваливалась в снег по колено, но Кейн упрямо тащил меня вперед, позволив остановиться только когда лая собак уже не было слышно.
— Кейн, — я ухватилась за него для поддержки. — Они что, стреляли?
— Да, — холодно подтвердил он. — Теперь ты понимаешь, чего я боялся?
— Но откуда…
— Там бойцовые собаки, Эрика. Это просто в целях самосохранения. Больше ты туда не пойдешь, — заключил он, снова обнимая меня за талию и подталкивая вперед.
— Но, Кейн…
— Нет, я сказал, ни со мной, ни без меня. Идем домой. Можешь обижаться сколько хочешь, — добавил он, взглянув на меня. — Это в целях твоей безопасности.
Мы вышли из парка быстрее, чем я предполагала. Видимо, где-то я все-таки заплутала, а Кейн повел нас напрямик. Или мы просто быстро шли, не отвлекаясь на всякие глупости вроде разговоров и поцелуев. Кейн шел молча, его лицо опять превратилось в маску, на которой не было и следа нежности.
И как я только могла подумать, что он меня любит? Нет, это типичное отношение собственника. Туда не ходи, сюда не ходи, и вообще, сиди дома. И даже спи рядом, чтобы ни на минуту не выпадать из-под моего присмотра!
„Эй, а может все не так, как ты думаешь?“ — тихо спросил внутренний голос. — „Вас ведь на самом деле могли убить“.
„Они наверняка просто пугали“, — убежденно ответила я. — „С чего бы им убивать нас?“
К концу нашей прогулки я пришла к твердому убеждению, что надену завтра платье. Все сомнения по этому поводу, которые возникали в предыдущие дни, теперь рассеялись, как дым, стоило мне только посмотреть на жесткое выражение лица Кейна. Правда, ночью он притянул меня к себе, как всегда, начиная нежно целовать, но я решительно высвободилась и заявила, что хочу спать. Он прекратил свои ласки, а я мгновенно пожалела об этом, но назад взять свои слова уже не могла. Точнее, я обижалась не только на него, но и на себя, а Кейн просто невозмутимо молчал.
Проснувшись утром, я обнаружила, что лежу, тесно прижавшись к Кейну, положив голову ему на плечо и закинув одну ногу ему на бедра. Он, в свою очередь, одной рукой, находящейся у меня на спине, придерживал меня так, чтобы я не могла отодвинуться. Да не больно-то и хотелось. Я удовлетворенно вздохнула и устроилась поудобнее, не удержавшись от соблазна слегка коснуться губами гладкой кожи его предплечья.