Толстяк сардонически захохотал:
- И это после месячной истерии про дурное предзнаменование, вселенскую катастрофу, конец света! Ясное дело - правительственный запрет! Чтобы отвлечь людей, сфабриковали сенсацию: исчезновение знаменитых ученых! А те, небось, сейчас на министерских дачах!
- Не знаю, не знаю, - покачал головой сосед справа. - Только вот что, он наклонился поближе и понизил голос. - На моей улице тоже пропали двое муж и жена. Про них-то понятно, в газетах не пишут: люди маленькие, никому не интересные, не то, что Кристопер! Но мы, соседи, знаем: жили - и нет их, а дом не заперт, и вещи все на местах. Что вы на это скажете?
- А то, что мне наплевать! - брызнул слюной толстяк. - Я хочу знать: почему на этом чертовом небе появилась такая уйма этих чертовых звезд?! И самое главное, что меня интересует: буду я жить или сыграю в ящик?! Кто может мне ответить?!
Единственным человеком, который знал ответ, был я. Единственным, во всяком случае, в этом полушарии. По повышенной аффектации и надрыву в голосе чувствовалось, что толстяк пьян. Он смотрел жалкими глазами и явно ждал утешения. Его не волновала судьба цивилизации, да и вообще ничто, кроме собственной шкуры. Свинья. Терпеть не могу животных в человеческом обличье, и мне совершенно не хотелось его утешать. Да и вряд ли бы мой ответ его утешил.
- Обратитесь в астрономическое общество, - посоветовал я, собирая вещи, - и меньше пейте в жару, тогда не будет мерещиться всякое...
Горик на связь не явился, и хотя это могло означать только одно, думать о худшем не хотелось. Я два часа ждал его в кафе, потягивая зеленую лему отвратительное пойло, к которому за два года так и не смог привыкнуть. Здесь меня и нашла Клайда. На этот раз она играла роль брошенной жены скорбная, поникшая, в глазах тоска.
- Куда ты пропал? - убито произнесла она. - Я измучилась, потеряла покой... А тут еще эти звезды... Я три ночи не сплю, схожу с ума...
Даже сейчас мне было приятно на нее смотреть, низкий чувственный голос обволакивал сознание и трогал затаенные в глубине души струнки, вызывая щемящую тоску.
- ...Ты же знаешь, как я тебя люблю, мне никто не нужен, я не могу жить без тебя...
Будь это правдой, все обстояло бы по-другому. Легче бы переносилась оторванность от дома, иссушающие мозг нагрузки, колоссальное нервное напряжение каждого дня... И дела бы мне не было до многочисленных ищеек, филеров, агентов, сыщиков разных мастей, и Специального Бюро в целом. Я бы мог продуктивнее работать, и прошла бы эта изнуряющая усталость, да и энергетический ресурс организма не снизился бы до предела... Но она лгала. Как всегда умело и изощренно.