Келеф стоял у красиво раскрашенного стола, по форме напоминавшего птичье крыло. Драгоценные камни в его отделке искрились и переливались, мозаика на крышке изображала чёрно-зелёную воду, туманные лики двух Лун и фигуру на берегу. Хин осторожно подошёл ближе и, встав на цыпочки, пригляделся к фигуре, опасаясь дышать. Ему показалось, что изображена женщина, и она простирает руки к небесам в мольбе или, может быть, торжествуя.
Сил'ан поднял крышку спереди, продемонстрировав длинную и узкую чёрную ленту, разбитую на равные отрезки и прорезанную белыми выступающими полосами: то двумя, то тремя. Неожиданно, он стал намного ниже, будто сел на невидимый стул, снял перчатки и положил руки на тускло блестящую лаком тёмную гладь. Хин узнал звонкие серебристые звуки, вмиг наполнившие комнату. Широко открыв глаза, он смотрел, как чёрные или белые полоски, уступая силе нажатия, погружаются в ровное полотно, а потом сами поднимаются вверх, сразу же возвращаясь на место. Оказалось, что совсем не Лирия, а чёткие прикосновения тонких бледных пальцев с перламутровыми пластинами коротко остриженных ногтей рождали чудесную лунную музыку.[11]
Он слушал, не понимая, что с ним происходит. Сводило живот, тело становилось сухим и лёгким, казалось полым корпусом, откликающимся на гул басовых струн. Дыхание перехватывало, и тогда он тянулся вперёд, приподнимаясь на носках, наклонял голову.
Сил'ан играл долго, а потом неожиданно поднялся и стремительно выплыл из комнаты. Хин прижал руки к груди, огляделся и осторожно потянулся к чёрной полосе, надавил. Та откликнулась упруго, зазвенела, и мальчишка испуганно отдёрнул руку.
Тотчас в комнату протиснулась коричневая тварь, тащившая в зубах высокую подставку, на которой недавно сидела сама. Подтянув её близко к Хину, она взглянула на крыловидный стол, поправила подставку, отошла чуть в сторону, убедилась, что та стоит прямо напротив середины лакированной полосы и выкатилась прочь. Келеф вернулся, сменил перчатки на плотные и с довольным видом похлопал рукой по сидению. Хин озадаченно уставился на него, недоверчиво нахмурился, шагнул ближе. Сил'ан слегка опустил веки, удовлетворённый. Мальчишка взобрался на подставку и уселся лицом к нему. Келеф подплыл ближе, развернул его к столу. Сам устроился рядом, взял ребёнка за правую руку, заставил собрать ладонь так, будто он накрыл ею небольшой шарик, и, удерживая указательный палец, с красивым взмахом опустил его на одну из чёрных полос.
Ченьхе, осадив динозавра посреди площади, удивлённо крутил головой, оглядывая покинутое селение. Йнаи догнал его, тоже остановился и нахмурился.