В верхней зале, где уже лежали нотные скрижали, гобои, виолончель и скрипки, лятхи собрались в тесный круг. Пыльный свет сочился через щели меж тяжёлыми полотнами, завешивавшими окна. Потрескивая и дрожа, оплывали свечи, наполняя залу сладким ароматом воска. Длинные тени протянулись от фигур, тускло светился исцарапанный мягкий металл, ярко блестело лакированное дерево. Далеко за стенами крепости клонилось к закату усталое Солнце.
— Какие будут предложения? — глухим и таинственным голосом открыл совещание Синкопа.
— Я думаю так, — бодро заговорил мелкий злодей. — Идём сейчас все на каток и устроим соревнование!
Его оттолкнул крупный брат:
— Лучше снова заклинить плиту у входа, и…
— Что? — уставились на него черви.
— Снова? — подозрительно переспросил Синкопа.
Злодеи, переглянулись, нежно зарозовели и, шпыняя друг друга, удалились за спины тварей. Ре скромно дёрнул ухом.
— Нет, — простонал паук.
— Нет? — перепросил серый клубок меха. — Да, наверное. Раз уж мы прервались…
Синкопа тяжело вздохнул, собираясь с душевными силами:
— И если ты не будешь осознавать до конца смысл своих действий, и так далее, и всё такое. Да, конечно, задавай!
Ре почесал мех сгибом крыла:
— Скажи, а что мы вообще обсуждаем?
— Как: что? — возмутился паук.
— Вот именно: как? — подхватили чешуйчатые злодеи, высунув головы из-за укрытия. — Выбираем способ повеселиться!
Паук посмотрел на червей, свою последнюю надежду.
— Не знаю, ты не сказал, — виновато произнёс один из них.
— Сразу спросил: какие будут предложения, — подтвердил второй.
— А где огненный? — полюбопытствовал Бекар.
Лятхи переглянулись.
— О нет! — воскликнул Синкопа.
— Снова «нет», — свистящим шёпотом подметила серая тварь. Коричневая с важным видом кивнула.
— Он всё испортит! — возопил паук и кинулся к двери.
— Он — ничего не испортит, — донёсся от порога весёлый голос Хина. Юноша стоял в дверном проёме, опираясь рукой о косяк и выставив плечо вперёд. — Келеф обещал придти и вытерпеть то, что мы придумали. Подчёркиваю: обещал.
— Ты не рассказал ему, что именно? — обрадовался Синкопа. — Вот, молодец!
Ре дёрнул ухом.
Уан казался спокойным, а Хин, напротив, ощутил волнение: о чём думал он, человек, когда согласился на предложение Синкопы — петь для Сил'ан? «Голос часто лжёт людям, — метались мысли. — Трус может воспевать подвиги героев так, что другие поверят, будто он сам отважен или, быть может, всё видел собственными глазами. Что я поведаю о себе, того не понимая? Всё равно, что пение глухого…»
— Готов? — осведомился паук.
— Юный герой, — вдруг спросил Келеф, улыбчиво прищурившись, — а ты на чём будешь играть?