– Нет. Это человек. Но и Грей виновен. Я не жалею, что пытался убить его.
– Куда мы летим, Кей? Нам нет теперь места в Галактике. Нигде. Даже Джиенах выдаст нас Грею. Будем прятаться, менять имена и внешность? – Томми засмеялся: – А может, дождемся Линии Грез – и уйдем из этой Вселенной?
– Мы летим на Горру.
– Зачем?
– Нам нужен логик. Нужен совет стратега.
– Твоя пробирочная сестра?
– Да.
Томми смотрел на Кея с каким-то болезненным удивлением. Тихо сказал:
– Ты ведь клялся, что никогда больше не встретишься с ней… не подставишь под неприятности.
– Я погорячился.
– Кей, есть в мире хоть кто-нибудь, кем ты не станешь жертвовать?
– Нет.
– Кей, ты чудовище.
Дач кивнул.
– Да. Я никогда этого не скрывал.
2
Островок был крошечным, и вода плескала у самых стен павильона. Грей, перегнувшись через поросшие мхом каменные перила, смотрел в зыбкое отражение. Вода единственного на Таури моря была почти пресной и кристально чистой. Стайка оранжевых рыбок кружила у дна.
– Здесь я чувствую себя молодым, – сказал Грей. – Этой беседке полтыщи лет. Ее перевезли на Таури с Земли.
– Земли… Император?
– Да… меня и впрямь подцепили, Лемак. Я назвал Терру Землей… – Император засмеялся, поворачиваясь. Взгромоздился на перила, повернувшись лицом к адмиралу. Лемак стоял посреди павильона, у дрожащей грани туннельного перехода – на островок не вели обычные мосты. Он был в парадном мундире и держался с той выправкой, что дают только сотни лет жизни. – Расслабься, Карл. Ты не на приеме. Вспомни, как мы сидели в твоей каюте и кляли земное правительство. Как решили вести корабли к Земле… изменить все.
– На что они давили, Грей? – Лемак подошел к Императору.
– На возраст. На скуку. То, что сводит нас с ума без всякой психоломки.
Лемак кивнул.
– Это все Каховски… старая сука, которой я трижды вешал ордена… Она была наша ровесница… и знала, что такое бессмертие. – Грей покачал головой. – Почему? Что на нее нашло?
Адмирал промолчал.
– Возьми бокал. Выпей вина. Закури свою вонючую сигару… – Грей рассмеялся. – Будь как прежде.
– Я никогда не курил, Грей. Это Густав донимал тебя табаком.
– Память… Знаешь, ни один ученый еще не дал ответа – сколько столетий может вместить в себя мозг. А может, они докладывали, но я уже забыл? – Император чуть принужденно рассмеялся.
Лемак взял бокал, пригубил вино:
– А как ты поймал их, Грей?
– Случайно. Почему-то они вложили две линии давления – возраст и нереальность Вселенной. Девочка принялась внушать мне мысль, что все мироздание – лишь иллюзия, порождение моей воли.
– Идеализм? Странно, – Лемак нахмурился. – Я не слышал, чтобы люди, придерживающиеся объективного идеализма, сходили с ума.