У Малатова есть про собачку-недомерка, так я тоже вспомнил одну собакину историю.
Приятель мой Ленька в свое время развелся из-за большой любви и женился на Ленке, женщине со стальными яйцами, тремя детьми и йоркширским терьером в хозяйстве. В принципе, Ленька очень домашний и бойкий по хозяйству человек, ему очень важно, чтоб в дому все работало как надо. Покрутив носом и оглядевшись, Ленька в практически безупречном Ленкином доме обнаружил в домашнем хозяйстве два серьезных упущения: дети питаются в основном размороженными пельменями, а полукилограммовый йоркшир не знает элементарных команд и оправляется за креслом в гостиной.
Ну, с дитями-то было просто. Они быстро почувствовали разницу между прежней незамысловатой кормежкой и Ленькиными борщами, харчо, пловами, супами из потрошков с пирожками и прочими котлетами и тефтелями, а средний Ленкин отпрыск Макс оказался даже вполне способным и заинтересованным помощником по кухне. Так что дело с кормлением трех пацанов спорилось на загляденье. Ленька даже научил их почти всегда мыть за собой посуду.
С избалованным йоркширом было сложней. Не то чтоб сильные неудобства представляли собой его выделения в виде микроскопического комочка кала и пары капель мочи — но! Собаке! Оправляться в доме! Табу! И никаких! Так думал многолетний собачник Ленька и взялся за невозможное.
Ленька с трудом научил животное команде «лежать!», и то промеж себя подозревал, что трусливый песик просто падает на живот от испуга, услышав Ленькин зычный голос. При команде «гулять!» это произведение искусства селекционеров насмерть забивалось под какую-нибудь невысокую мебель, расклинивалось там, и невозможно было выманить его оттуда ни посулами, ни угрозами. Лишь изредка удавалось его приманить сладким голосом и, цапнув под мышку, вынести прогуляться во внутренний дворик дома.
Прогулка происходила так: Ленька открывал входную дверь, делал шаг вперед и совершал собакой движение, напоминающее посыл кегельбанного шара по дорожке, напутствуемого словами «давай-ка пописаем». В отличие от кегельбанного шара, йоркшир не укатывался в дальний угол дворика, а замедлял движение, а потом скоренько возвращался обратно и прижимался к ногам, поглядывая в доброе Ленькино лицо (Ленька смахивает на Брюса Виллиса, только ростом невысок) и двигая бровями в смысле: вот и все, вот и пойдем домой. Так они гуляли примерно с полгода, воспитание пса заткнулось на мертвой точке, но Ленька не намерен был уступать «этому блядскому комку шерсти».
Все изменилось совершенно случайно.