— Никакой благотворительности, мистер Монетт. Но все равно спасибо.
— Это не благотворительность, мистер Дейвис. Заем. Если хотите, условный заем. Поверьте, на таких займах мы ничего не теряем… и нам не хотелось бы, чтобы вы вышли отсюда с пустыми карманами.
Я взвесил его предложение еще раз. С одной стороны, мне не на что было даже подстричься, а с другой, брать взаймы — все равно что плыть с камнем на шее… К тому же небольшие долги труднее выплачивать — чисто психологически.
— Мистер Монетт, — медленно начал я, — доктор Альбрехт говорил, что по контракту мне полагается еще четыре дня… с предоставлением койки и похлебки.
— Думаю, вы правы, но мне надо свериться с вашей карточкой. Мы не выгоняем людей на улицу даже по истечении срока действия контракта, если они не готовы покинуть храм.
— Я в этом и не сомневался. А сколько стоит комната, куда я был помещен, если считать ее больничной палатой, и питание?
— Гм. Но мы не сдаем комнаты внаем. И у нас не больница — мы просто создаем клиентам условия для возвращения в жизнь.
— Да, да, конечно. Но у вас должны быть какие-то расценки, хотя бы для того, чтобы отчитываться в расходах.
— М-м… И да, и нет. Существующие расценки приняты на иной основе. Они составлены с учетом накладных и амортизационных расходов, расходов на обслуживание, диетическое питание, оплату персонала и так далее. Могу прикинуть смету.
— Нет-нет, не беспокойтесь. Ну а сколько, скажем, может стоить такая же палата и питание в больнице?
— Это, правда, не совсем по моей части. Хотя… Ну, пожалуй, долларов сто в день.
— У меня не использовано четыре дня. Можете ссудить мне четыре сотни?
Он не ответил, но сообщил что-то цифровым кодом своему механическому помощнику. Тут же восемь пятидесятидолларовых бумажек легли мне в руку.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я его и засунул деньги в карман. — Будь я проклят, если вскорости не верну долг. Обычные шесть процентов, или теперь берут больше?
Он покачал головой:
— Это не заем. Как вы и просили, я выплатил вам разницу за неиспользованный срок пребывания.
— Ах так? Послушайте, мистер Монетт, у меня в мыслях не было давить на вас… Конечно, я готов…
— Прошу вас. Мой помощник уже зарегистрировал выдачу денег. Или вы хотите, чтобы у наших ревизоров попусту голова болела из-за каких-то четырехсот долларов? Я готов был одолжить вам намного больше.
— Ладно, больше не спорю. Скажите, а как по нынешним временам, четыреста долларов — много это или мало? Какие сейчас цены?
— М-м… Трудно сказать.
— Ну хотя бы приблизительно. Сколько стоит пообедать?