Все просто. Осталось собрать вместе имевшиеся в продаже блоки и изготовить промышленный образец.
Но вот что делать с омонимами?
«Стенографистка Дейзи» даже темпа не сбавит, печатая скороговорку «На дворе трава, на траве дрова…» — здесь все слова звучат по-разному. Но как ей выбрать правильное написание — «рог» или «рок», «соты» или «соды»?
Правда, в Публичной библиотеке должен быть «Словарь омонимов». Да, он там был… И я взялся подсчитывать наиболее употребительные омонимические пары, пытаясь с помощью теории информации и статистики определить, какие из них потребуют специального кодирования.
Потихоньку у меня начали сдавать нервы. Я терял по тридцать часов в неделю на совершенно бесполезную работу, да и вообще не мог же я заниматься инженерными изысканиями в Публичной библиотеке! Мне нужны были комната, где я мог бы чертить, мастерская для сборки и подгонки блоков будущей машины, каталоги деталей, специальные журналы, калькуляторы и все прочее.
Я твердо решил найти работу, хоть как-то связанную с моей специальностью. У меня хватило ума понять, что я пока не могу называться инженером — мне еще нужно набираться и набираться знаний. Но меня постоянно беспокоила мысль, что, приобретя новые знания и разработав какую-нибудь проблему, я столкнусь с тем, что лет десять — пятнадцать назад кто-то уже решил ту же самую проблему, причем наверняка сделал это лучше, изящнее… и с меньшими затратами.
Надо поступить на работу в какое-нибудь конструкторское бюро — там я самой кожей впитаю все новое. Я надеялся, что смогу получить место младшего чертежника. В 2001 году пользовались мощными полуавтоматическими чертежными машинами — мне приходилось видеть их изображения, но пощупать руками не довелось. Представься мне такая возможность, я бы, без сомнения, освоил ее за двадцать минут, — ведь она была материальным воплощением идеи, зародившейся у меня тридцать лет назад: агрегат, столь же походивший на чертежную доску с рейсшиной, сколь гусиное перо на пишущую машинку. Помнится, я хорошо продумал, как, стуча по клавишам, наносить на чертеж линии любой конфигурации в любом месте.
Тем не менее я был уверен, что в этом случае идея моя не была украдена (как украли «ловкого Фрэнка»), — ведь чертежная машина существовала только в моем воображении. Кому-то пришла в голову та же мысль, и она получила свое логическое развитие. Что ж, на поезде можно ездить, если построены железные дороги.
Конструкторы «Алладина», той самой фирмы, которая выпускала «трудягу», создали одну из лучших чертежных машин — «чертежник Дэн». Я порылся в сбережениях, купил более или менее приличную одежду и подержанный «дипломат», набил его для солидности газетами и под видом покупателя отправился в демонстрационный зал фирмы. Там я попросил показать автомат в работе. Подойдя вплотную к модели «чертежника Дэна», я обмер. Психологи определили бы мое состояние как Deja vu — «со мной все это уже было». Проклятие, машина выглядела точно такой, какой я себе ее представлял тогда… и сделана она была так же, как я сделал бы ее сам, не попади против своей воли в анабиоз.