Сложил вещи в номере, с собой взял только пистолет и чековую книжку и отправился на первый этаж. Лестница как живая гуляла под ногами. Но здесь ничего необычного нет. Этот район перед Переносом был застроен старыми домами, обычно в один-два этажа, редко выше. И, видимо, тогда район совсем потерял товарный вид, ибо все неотремонтированные дома выглядят, как будто сейчас возьмут и развалятся. Но это больше внешне, потому что все плохо построенные дома развалились при Переносе. А остальные терзают глаз, но стоят. И я не слышал об их обвалах ни при мне, ни в преданиях. Эта застройка сохранилась отчего-то хорошо, а вот ближе к рынку уцелели далеко не все дома. Все, что выше четырех-пяти этажей, не перенеслось. Оттого и зияют провалы в рядах их. Кое-где пустыри засажены и превращены в скверики, кое-где огороды на них разбиты, а кое-где просто пустота и бурьян. Еще плохо сохранились дома на поднимающихся вверх улицах. Они тогда съехали вниз по откосу берега и рассыпались. Поэтому там дома недавние, построенные либо из дерева, либо из рассыпавшегося старого кирпича. Хорошо сохранилась только Дворянская улица. Мне говорили, что не перенеслось только три дома с нее. А вот длинная Кондратьевская улица (до переноса называлась Красноармейской) сохранила только восемь домов – самых небольших. Старые деревянные дома часто переносились уже в виде груды бревен и досок.
Я хотел спросить у портье, где здесь поблизости можно пообедать, но он весь ушел в работу, ибо сейчас принимал очередных постояльцев. По виду это купец, приказчик и какой-то господин в восточном одеянии и тюрбане. Не то переводчик, не то охранник. Стоит чуть в стороне и как бы лениво наблюдает за окружающим. Отчего «как бы»? А оттого, что выглядит он, как кот: вроде бы совсем никакого внимания на мышиную норку не обращает и ждет, когда мышь поверит, что ему не до нее. Что-то в нем необычное – аура, что ли…
Я положил ключ на стойку и, проходя мимо, воспользовался заклинанием Истинного Зрения, глядя на этого восточного. И ответ тут же получил – под тюрбаном обнаружились загнутые назад рога. Тифлинг! Он мое воздействие уловил и напрягся, утратив псевдоотрешенное выражение лица. Но я мирно прошел мимо и покинул гостиницу. Пусть расслабится, мне до его подопечного и до него самого дела нет. Хотя странновато – купчина, нанявший тифлинга, должен быть весьма небедным, а остановился он во второразрядной гостинице. Или ему неправильное название гостиницы дали? А, ладно. Где-то тут за поворотом видел я трактир, когда на извозчике ехал.