Я снова в пещере. Карабин у меня в руке, на полу валяются два выброшенных мною осекшихся патрона. Поднимаю их – на капсюлях нет следа удара бойка. Т-т-твою дивиз-з-зию!!!
Чтоб удостовериться окончательно, я попытался выстрелить осекшимся патроном. Плевать на осторожность и осмотрительность! Как я и ожидал, сработал он безукоризненно. Тут я сел и предался размышлениям.
«Тебя не оставят» – так сказал Исмаил. И не оставили. Не подстрелил я там никого, не испортил будущего своим грубым вмешательством, и коль мой предок был там в расстрельной команде (чего совсем исключать нельзя), то и я никуда не делся. Он родил сына, а тот его внука, а далее родился тот, кто пережил Перенос. Правда, ежели его расстреляли, то тоже ничего не изменилось. Все осталось так, как было, только отчего мне так паршиво на душе? И отчего так бьется сердце – от удовлетворенности ходом исторического процесса или от горького бессилия?
От него самого. Лекарство пить не стал. По причине: «если нас посадит в лужу – сам же вытащит наружу». Встал и пошел. Ноги еще держат, пить-есть не хочется, значит, вперед! Навстречу тому, что ждет впереди! Что там впереди – Каскелен? Нижний план бытия? Все равно! Все равно там будем – не в Каскелене, так в плане, у демонов в лапах!
Так и шел, не то час, не то год, пока не свалился от усталости. И в усталости была паутина. И странная какая-то паутина. Я словно висел в ней, но не прилипнув, а как будто левитируя в ее окружении. Не знаю, как даже это точно описать. И нити паутины – это были не сплошные нити, а как бы висящие в воздухе многочисленные буквы V, как бы цеплявшиеся друг за друга. И чувствовалось какое-то биение жизни в них. Коснешься их рукой – тебя как будто электрическим током ударяет и перед глазами возникает картинка – рисунок например. Протянул руку дальше и коснулся другого звена паутины – видишь замок, сильно разрушенный временем, но все еще мощный, на берегу озера. Другого звена коснешься – появляются тексты, и иногда на знакомом языке, но чаще на незнакомом. Снова протянул руку вправо, коснулся и увидел нечто вроде фильмы. Трое молодых людей, хорошо поддатые, подошли к памятнику, изображающему связанного юного солдата, и пытаются памятник освободить. Шестиметровую фигуру опутывали железные веревки в руку толщиной – и эти путы они вручную разогнуть хотели!
От смеха я как-то откинулся назад и выпал из этой не то сети, не то паутины. И опять я в пещере, и опять идти надо. Об этой диковинной сети ничего сказать не могу – нет у меня таких слов, чтобы отобразить безграничное удивление от нее. И что это такое – тоже непонятно.