Кот понимающе хмыкнул. Усы на черной мордочке забавно топорщились и подрагивали от переполнявших его чувств. Я устало прикрыл глаза. Получилось. Только что дальше? Под окнами требовательно завыла автомобильная сигнализация. Сколько ночей мне пришлось провести под этот противный вой? Сколько раз, накрывая голову подушкой, что бы хоть чуточку заглушить эти завывания, я представлял, как разнесу эту машину к чертовой матери? И вот теперь я могу попытаться это сделать. Только почему мне этого совсем не хочется?
— Макс, эй, Макс. — Мягкая кошачья лапа робко потрепала меня по лицу. — Макс, тебе нужно отдохнуть. Не обращай внимания на тоску, все так и должно быть. Ты потратил слишком много сил. Ничего, поспишь, и все будет по-прежнему.
Да, поспать. Мне нужно поспать. Усталость навалилась тяжелым комом, выдавливая из груди надсадный стон. Поспать. И все будет хорошо. А разочарование и усталость? Это расплата. За все нужно платить. Даже за нежданно свалившееся наследство. Даже за такое наследство.
Перед глазами расплылись черные круги, и я рухнул в бездну забытья.
…Девчонка в обтягивающих шортиках подняла на меня пылающие гневом глаза, и как следует размахнувшись, впечатала звонкую пощечину.
— А еще очки нацепил. — Гулко забухали в голове осуждающие голоса. — Хам!
Испуганно озираясь, я пятился, пока не уперся спиной в холодную стену вестибюля. Разъяренные лица кружились вокруг меня, сливаясь в размазанную полосу. Из этого хоровода вынырнула злополучная тетка. Визгливо рассмеявшись, она вскинула правую руку. Ноги словно прилипли к полу. Дрожа от ужаса, я смотрел, как на кончиках ее пальцев вырастают длинные острые когти, больше похожие на ножи Фредди Крюгера.
— Убей его, убей, убей, убей. — Монотонно твердили, появляющиеся из ниоткуда голоса.
— Убей его. — Выкрикнула девчонка, возникая за спиной заходящейся в хохоте тетки.
Взмах, и острые, поблескивающие синевой когти устремились к моему лицу.
— Не-е-е-е-ет!!! — Истошно закричал я, судорожно дергаясь в попытках сдвинуться с места. Тело не слушалось. Ужасные когти неумолимо приближались. Горячие слезы застлали глаза. — Пустите, пустите, пустите-е-е-е…
Между мной и теткой разверзлась антрацитово-черная бездна. Не раздумывая, я словно ныряя в воду, бросился головой вперед в непостижимый разумом мрак. Грудь сдавило тисками. Н-е-е-е-т!..