Выждав секунду, Ветровский отступил, выпуская противника – тот спокойно разогнулся, полноватые губы кривило подобие улыбки. Стек усмехнулся, протягивая плазмер рукоятью вперед.
– Недурно, – сказал охранник. – И все же документы. А теперь идите со мной.
За неприметной дверкой оказался крохотный холл, из которого вели еще четыре двери. Толкнув одну из них, Стас оказался в просторном тренировочном зале.
– Разуваться или раздеваться требуется? – поинтересовался он.
– На твое усмотрение, – охранник отстегнул кобуру. Подумав, Ветровский ограничился избавлением от куртки – все равно только движения стесняет.
Спарринг длился минут двадцать, и в каждую из этих минут Стас откровенно наслаждался тренировкой и благодарил небо за то, что ему достался такой наставник, как Коста. За полгода сделать из обычного парня, способного разве что гопнику в зубы дать, того, кем теперь был Ветровский, державшийся почти на равных с противником, – этого можно было добиться только при способностях и жестокости крылатого. Сейчас Стас прекрасно видел, что в происшествии с плазмером ему дали фору, и немалую – охранник был умелым, а главное, опытным бойцом, у самого же молодого человека было достаточно умения, но ничтожно мало опыта.
– Достаточно. Молодец, парень! – «достаточно» спарринг-партнер сопроводил отбрасыванием Ветровского на маты через ползала. – Ну, что, не передумал? Сейчас еще есть возможность отказаться и уйти. Через десять минут не будет.
– Хоть один отказался на этом этапе? – ответил вопросом на вопрос Стас. Дождался отрицающего жеста и продолжил: – Вот и я не стану исключением.
Дальше было скучно. Снулый мужик в плохо сидящем костюме, длинный контракт, который пришлось прочитать внимательно и вдумчиво, еще более длинный тест, подписи – обычная и цифровая, еще какая-то ерунда.
– Завтра в шесть утра быть на Северном[14] вокзале. В шесть двенадцать отправляется аэро до Выборга – сесть в первый вагон, ехать до предпоследней станции, там выйти и ждать у начала платформы. Ценностей не брать, средства связи запрещены. Надеть то, что не жалко – все равно все сожгут. Вопросы?
– Можно ли взять с собой блокнот и ручку?
– Зачем?
– Для личных записей. Обыкновенный блокнот, бумажный, толстый, и ручку с запасными стержнями.
– Можно попробовать. Но могут тоже отобрать. Еще вопросы?
– Нет вопросов.
– Свободен.
Стас тихо усмехнулся – меньше всего он теперь ощущал себя свободным.
Выйдя на улицу, поймал себя на давно забытом желании покурить – Коста категорически запретил ученику употреблять никотин и алкоголь, причем если для последнего могло быть сделано оговоренное исключение, то на сигареты было наложено строжайшее табу. Впрочем, теперь Стас не был учеником – а с завтрашнего утра курить ему никто и не даст. Купив в ближайшем маркете пачку, он быстро распечатал ее, прикурил, прикрывая сигарету ладонью от мокрого снега, с удовольствием затянулся.