Сборы не заняли много времени. Спустя полчаса Саша остановил свою «девятку» за квартал от моего дома.
— Давай-ка я схожу посмотрю что и как, — предложил он. — Моей-то фотомордочки у них пока нет.
Минут через двадцать он вернулся.
— Вроде чисто, — ответил он на мой молчаливый вопрос. — Пошли теперь вместе. Если что — нас убьют одной пулей.
Мы вошли в парадное, поднялись на мой шестой этаж, вошли в квартиру. Нам никто не мешал.
— Ну, я поехал, — без лишних церемоний заявил Шурик. — Вечером позвоню.
— Спасибо тебе за все! — от всей души сказала я.
Приятно все-таки оказаться дома! Особенно когда холодильник не совсем пустой! Я позавтракала, приняла ванну и уселась за компьютер. Я уже заканчивала вводить последнюю порцию вчерашних впечатлений, когда раздался телефонный звонок.
— Это Таня Иванова? — услышала я чем-то знакомый требовательный голос. — Это Вязьмикин. Где вы пропадаете? Я вам вчера весь вечер названивал. Есть очень важная информация.
— Меня выследили возле вашего офиса, — сообщила я. — Гнались. Хорошо, помог один знакомый. А то не знаю, чем бы все это закончилось.
— Вас выследили? — недоверчиво протянул Евгений. — Вы не шутите?
— Какие уж тут шутки. Из дому выйти боюсь.
— А кто это был?
— Понятия не имею. Какие-то двое на черном «БМВ». Один молодой, светловолосый, другой постарше.
— Понятно… — протянул Вязьмикин. — Постараюсь догадаться, кто это мог быть. У меня новость тоже не из приятных: Бунчук пропал.
— Кто пропал?
— Я позвонил в «Матушку», оказывается, его уже три дня нет на работе. Там сначала думали, что он приболел (хотя вообще Геннадий Егорович не болеет). Потом позвонили домой, а жена отвечает: «Я, мол, думала, что он куда-то уехал на пару дней по делам». В общем, пропал. Делами пока занимается его зам. Это мужик крайне осторожный, и говорить он не будет ничего. Да и не в курсе он. У Бунчука так было заведено: вся информация стекалась к нему, он ни с кем не делился. Они там в фирме все ходят растерянные — кому должны, сколько, какие сделки заключены, на каких условиях — все знал только Бунчук.
— И что же теперь делать?
— Как что? Искать.
— А в милицию фирма заявила?
— Фирма точно нет. Жена, возможно, и заявила. Но милиция вы же знаете как ищет. Нет, мы должны провести свой розыск.
— И с чего начать?
— Как ни странно и ни пошло это звучит, но с женщины. Есть у меня такая глубоко засекреченная информация, что у сурового Геннадия Егоровича была одна давняя и глубокая страсть. Жена, в общем, догадывалась, но молчала — иначе все могло кончиться очень быстро. Я знаю координаты этой дамы.