На этих словах храмовые воины наконец-то отпустили друг друга и расползлись в разные стороны, одновременно хватаясь за головы и испуская сквозь зубы абсолютно одинаковый глухой стон. Так, я не понял, их тоже теперь лечить придется? Беспредел!
– Ох, что ж так башка трещит? – сказал один из них, стремительно теряя окутавшее его сияние.
– Это хуже чем похмелье! – поддержал его другой, так же прекращая иллюминацию.
– Слушайте вы, два дебила, – обратился к ним я, принимаясь за очередного раненого, на этот раз гвардейца. Нет, не прав, местного стражника. Форма другая, да и морда лица незнакомая, а своих людей пусть не по именам, но по внешнему облику уже более-менее запомнил. – Хватит тут жаловаться, лучше вымаливайте божественное исцеление. Массовые заклятия лечения в моем арсенале просто-напросто отсутствуют, а здесь только умирающих десятка полтора наберется как минимум. До своевременной помощи они рискуют и не дожить.
– Мы не можем, – помотал головой Локрен. – Не не хотим, а именно не можем. Ни одна из ипостасей Ремеса Торговца не является лекарем, а потому помощь его в случае ранения можно только купить. Дорого, ибо боги на свою работу низких расценок не устанавливают, насколько известно из мировой истории, вообще никогда. У нас просто нет ничего, способного послужить оплатой небожителю. Вот только если бы кто-то из тех, кто здесь есть, согласился стать его слугой… Но простые люди, как и те, кто уже замешан в служении другим силам, не подходят, а потому найти кандидата не стоит и пытаться.
– А воином, получается, является, раз ваш покровитель так лихо адептов Длани Света разделать помог? – попытался вложить в свой голос как можно больше сарказма я, кивая на оставшийся от старшего жреца этого воинственного культа скелет. Кстати, надо бы потом не забыть его обшарить, думаю, у подобной персоны могли иметься вещи, весьма ценные даже для обладателя должности придворного мага.
– Разумеется, – кивнул Крен. – Надо же защищать от жадных рук свои товары. И вообще, в отношениях между Ремесом Торговцем и богом войны, называемых в разных своих ипостасях по-разному, никогда не было особой приязни. У нас в стране, например, последний имеет всего лишь три обители. Здесь, в столице и… и… Проклятье, забыл, где именно.
– В Ироле, – напомнил ему я, припомнив период своих скитаний, во время которого размышлял, а не примкнуть ли к этому религиозному объединению, всегда открытому для неофитов. Помнится, отпугнул малый процент выживших среди тех, кто пережил период послушничества.
– Вот, точно, – обрадованно согласился со мной храмовый воин. – Причем бы и их попробовали упразднить, но нельзя, слишком уж высокое место занимает их хозяин в пантеоне. Причем в любом, так как его темные ипостаси ничуть не менее могущественны, чем светлые.