— В народной школе я учился на „отлично“ по всем предметам. Поэтому понятно, почему отец так хотел дать мне высшее образование. Он мечтал, чтобы я стал военным следователем или священником. О большем он, мелкий военный чиновник, живущий только на жалованье и не имеющий офицерского звания, и мечтать не мог. — Редль сделал ещё пару глотков и смерил меня холодным взглядом. — Однако я, как видишь, не стал ни тем ни другим… — Он тихонько рассмеялся. — Хотя я то и дело сталкиваюсь с вами, военными прокурорами. К счастью, только как эксперт. Мой дядя по материнской линии имел чин пехотного капитана и служил в гарнизоне города Черткова. Однажды он приехал к нам на побывку и убедил отца, что для меня самой перспективной и недорогой стала бы подготовка к военной карьере. Мне было четырнадцать лет, когда я успешно сдал приёмные экзамены в Лембергскую кадетскую школу. Там я был самым молодым воспитанником вплоть до заветного дня присвоения чина заместителя юнкера. А потом однажды на шикарном балу в Вене меня, ещё совсем молодого обер-лейтенанта, представили тогдашнему премьер-министру графу Бадени. Он заговорил со мной по-польски, я ответил ему настолько правильно, что он принял меня за поляка. Позднее, из разговора с начальником Генштаба бароном Беком, я узнал, что премьер Бадени упомянул о старательном галицийском офицере, который как будто несёт в своём ранце маршальский жезл…»
Авторитет и власть Редля постоянно росли. Он умело использовал в интересах своей службы самые современные достижения криминалистики. Его тесные контакты с прокурорами и высокими чинами уголовной полиции, и прежде всего личная дружба с генеральным прокурором доктором Поллаком, открывали перед ним широкие возможности для приобретения опыта, хотя он и не обладал специальной профессиональной подготовкой. Несколько выигранных им судебных процессов по шпионажу принесли ему славу выдающегося специалиста в этой области.
Первым делом, к которому привлекли Редля, было разоблачение одного шпиона, которое молодой генштабист провёл очень остроумно и хладнокровно. Вскоре уже нельзя было представить себе ни одного мало-мальски значительного процесса о шпионаже, в котором он бы не участвовал. Он был автором ряда важных служебных инструкций, в том числе руководства по вербовке и проверке тайных агентов, нормативов по разоблачению шпионов внутри страны и за рубежом, схемы добывания разведданных.
В 1909 году Редль, уже в чине полковника, получает в знак признания выдающихся заслуг орден Железной короны III степени. Если бы начальник Генштаба не решил направить его в Прагу, то в 1909 году он почти наверняка стал бы руководителем разведбюро. Год спустя полковник Август фон Урбански-Острымеч отзывался о нём так: «Редль хорошо знает своих сотрудников да и вообще разбирается в людях. Ему также прекрасно знакомы условия службы и взаимоотношения в Генеральном штабе. Всё это, в сочетании с благородным образом мыслей, тактом и умелым обхождением с людьми, делает его достойным не только должности начальника разведбюро или штаба корпуса, но даже поста начальника оперативного управления».