Продираясь через обрывки образов, я наконец-то вспомнила место, где нахожусь, причину, по которой здесь оказалась, и человека, стоящего сейчас передо мной, поглядывающего на меня с фальшивой улыбочкой.
Нет, это не человек! Это сам Князь! И я в его логове, спеленатая чужой волей, без малейшей возможности пошевелиться.
- Ну, так как, моя девочка, ты согласна сотрудничать со мной? Впустишь меня в свою прелестную головку? - Князь подошел ближе и надавив кончиком стека на подбородок, приподнял мое лицо, заставляя взглянуть ему в глаза. В них плескалась кромешная ночь, изредка перекрываемая всполохами языков пламени.
- Разве вы не узнали всё, чего хотели?
Князь поцокал языком и сказал:
- Возможно, но мне этого мало. Глупая, глупая девочка. Я хочу, чтобы ты открылась вся, без остатка. Ты же сопротивляешься, причиняя мне боль, а я, поверь, давно уже не испытывал подобных ощущений, и мне это не нравится.
- Так чего же вы хотите от меня?
- Ты сама знаешь, что мне нужно.
- Я не отнесу этот чертовый гребень на землю.
- Отнесешь, милочка, да еще и будешь оберегать как зеницу ока.
- Посмотрим! – Воскликнула я с вызовом.
- Я вижу твои мысли, они дерзки и самоуверенны, - снисходительным тоном заговорил Князь, обегая кончиком стека контур моего лица, по щеке к виску и обратно. - Но, поверь мне, я всегда добиваюсь того, чего хочу. У меня найдется много способов, чтобы принудить тебя, однако ж моя сестрица поставила незыблемое условие - гребень на земле должен появиться только с добровольного согласия, иначе от него не будет результата.
- Не соглашусь. Ни-ког-да! - Хрипло заверила я.
- Разве тебя не учили в детстве, что перебивать старших некрасиво? – Улыбаясь, протянул Князь. Я промолчала, пререкаться не имело смысла.
Князь развернулся и уселся напротив меня в кресло. Закинул ногу на ногу и принял задумчивый вид, покусывая нижнюю губу. Занятное зрелище, если бы мне не было так страшно.
- Хорохоришься? Хочешь показать, какая ты смелая? - Ухмыльнулся он. – Ну, что же, посмотрим, как долго ты сможешь продержаться.
Послышался щелчок пальцев. Ожидая новую волну боли, я приготовилась к ней, зажмурившись, но ничего не происходило. Прошла секунда, затем вторая, однако ничего не изменилось. Я осторожно приоткрыла один глаз, потом второй. Князь, не обращая на меня внимания, изучал маникюр на своих руках.
Неожиданно сила, удерживающая меня, ослабла, и я свалилась на пол. Ноги не держали меня, руки обмякли, будучи не в силах пошевелиться, но времени прийти в себя мне не дал чей-то протяжный стон.