Умираю от счастья. В руках или, вернее сказать, в когтях любимого. Ярость соития сошла на нет, но его упругий орган все еще пульсировал, вливая в пустое чрево жизнь, которая уже никогда не зародится. Я почувствовала, что теряю сознание. Уплываю в черное ничто. Умираю. Из последних сил я позвала его. Моего демона. Моего любимого. Мою жизнь.
- Тэль!
- Моя! – Услышало в ответ затуманенное сознание.
Я цеплялась за его образ, но он разлетелся на части как клочья тумана. Черная пустота звала и манила покоем. Наконец, не в силах больше сопротивляться, сознание уплыло, а любимый образ растворился.
Вдруг темноту разорвал луч света. А затем слабость и боль вдруг отпустили меня, и ночь превратилась в яркий солнечный день. Передо мной предстал прекрасный остров. Девушка и юноша стояли на берегу огромного океана. Девушка ковырялась носком изящной туфельки в песке, а ее брат задумчиво смотрел на высокую гору, возвышавшуюся перед ними. Сама гора была лишена растительности и поблескивала в лучах солнца, а у ее подножья росли красивые экзотические деревья. Я поняла, что опять подглядываю за тем, чего знать не должна, но меня, словно магнитом, притягивало к этим двоим. Что-то, что было сильнее меня во-стократ, что-то очень важное. Я понимала, что должна что-то понять, но пока была лишь в роли стороннего наблюдателя.
Я не чувствовала своего тела и своего Я.
Я была никем и в то же время всем. Я ощущала каждую травинку, малейшее колебание воздуха от полета птиц. Птиц? Да, птиц, и их были тысячи. А также могла наблюдать за каждым животным в отдельности и ощущать их всех вместе. Я чувствовала, как в воде плещется рыба, как переполнявший меня восторг рвется наружу.
И тут я поняла, что ощущаю все то, что чувствует Раялис. Меня или ее, а впрочем, это было и не так уж важно, охватило упоение от сотворенной жизни, и только страх, засевший глубоко внутри, сковывал и портил все впечатление от знакомства с новым миром. Страх был словно ложка дегтя в боке с медом, не позволяя полностью расслабиться и насладиться делом рук своих. Но теплые надежные объятия брата рассеяли неуверенность, сняли беспокойство. Его спокойствие и убежденность придавали и мне решительности. Или Раялис? Не знаю.
- Пора обзаводиться жильем, – с гордостью оглядев новые владения, постановил юноша.
- Тебе не страшно. – Скорее утвердила, чем спросила Раялис.
- А почему мне должно быть страшно в прекрасном мире, созданном нами?
- Ты уверен, что он не найдет нас? – Я ощутила маленький укол страха и благоговейный трепет перед этим таинственным им.