— Наташа? Ты?
Все что угодно я могла услышать, но только не ее голос. Это говорила она, наша англичанка, Сашка, которая наклонилась надо мной и помогала мне встать.
— А собака? Куда, она делась? Она не укусит?
— Ах! Не бойся! Это же наш настоящий защитник, Бойтик. Это он нас разбудил. Что-то случилось? Что, бомжи? Теперь ничего не бойся, идем к нам. — Постой, постой! А как ты вообще тут очутилась?
И пока мы идем, я, ей сбивчиво, путаясь, в событиях и последовательности произошедшего со мной говорю, но все время оглядываюсь. Eще бы! Уж больно этот Бойтик, ужасен и страшен.
Глава 9. Проверка
Она ведет меня за собой и не побрезговала даже, взяла под руку, и только сейчас я замечаю, какая я вся грязная, страшная, не умытая. Она видит, что я все себя осматриваю и говорит.
— Ничего, ничего, сейчас придем и я тебя отмою. По-моему, баня еще теплая и осталась еще горячая вода. Вымоешься, отдохнешь. Идем, идем. Так ты говоришь, мама тебя ко мне послала, и ты заблудилась. И куда, куда ты провалилась?
Я ей все пытаюсь рассказать, но от переживаний и усталости уже сама много раз, начинаю и тут, же сбиваюсь, пытаясь, все время ей сказать, что меня они, эти гадкие бомжи хотели изнасиловать.
— У, сволочи! — Грозно и с угрюмой злостью говорит она. — Они и меня хотели уже несколько раз затянуть куда-то, но спасибо моему защитнику, нашему Бою. Он им задаст, я знаю. Пусть они только попробуют теперь сунуться. Бой им яйца кому-то откусит! — А теперь уже весело смеется, и я тоже. Хихикнула, а потом и я за ней следом.
— Пусть, пусть! Хотя бы он не побрезговал.
— Что? Что? — Переспрашивает она, сквозь смех.
— Пусть. — Говорю, — Он им яйца отгрызет. Грязные и противные, только бы он не побрезговал, да ухватил бы их, как следует!
И она залилась от души, поняла смысл моей просьбы.
Оказывается, я не дошла до нее всего несколько сотен метров и если бы ни эта дурацкая, глупая ссора с Катькой и этот разрыв с ней, то всего этого не было бы. Вообще не было бы. Странно все получилось. Но спасибо и, слава Богу, что так все закончилось, ведь могло все быть и по-другому!
Первое, что я делаю, когда мы входим во двор, я бросаюсь к ведру и, обливаясь, торопливо и жадно хлебаю большими глотками чистую и прохладную воду. Наконец я отрываюсь. Теперь на меня наваливаются сразу голод и смертельная усталость. Она видит это и тянет меня куда-то за дом.
— Идем, идем. А то я вижу, ты сейчас свалишься прямо здесь и уснешь, а тебе еще надо помыться. Обязательно. Смотри, ты какая грязная и чумазая. — Тактично говорит она, не брезгуя и того, что от меня уже противно воняет этой, их мочей.