14 Февраля 1863 г.
Бал у короля был великолепен! Оркестр из лучших музыкантов, танцы, шелест пышных юбок, оголенные плечи юных фрейлин и аристократок! И, конечно, шампанское, шампанское!
Хотя Бисмарк выпил изрядно, но ему это шампанское показалось подозрительным, и он все пытался разглядеть этикетки на бутылках. Однако слуги, разливая шампанское, прикрывали эти наклейки белоснежными салфетками. И тогда, выпив очередной бокал, Бисмарк подошел к королю:
– Ваше величество, простите за любопытство, но что это за шампанское, которым нас угощают? Французское?
– Нет, дорогой, – ответил Вильгельм. – Я не настолько богат, чтобы поить тут всех французским шампанским. Это наше шампанское, немецкое. Я и вам, как патриоту Пруссии, его настоятельно рекомендую.
Однако желудок Бисмарка уже ощутил силу этого немецкого шампанского, и он сказал королю:
– Ваше величество, что касается меня, то должен честно предупредить Вас на будущее: мой немецкий патриотизм заканчивается на подступах к моему желудку.
А пару минут спустя и голова Бисмарка поддалась влиянию этого «немецкого шампанского», ему показалось, что это не юные фрейлины пляшут котильон со своими кавалерами, а Кэтти, его возлюбленная Кэтти несется в танце мимо него. Пользуясь правилами танца, он умело вступил в котильон, перехватив свою Кэтти у какого-то юнкера, но это оказалась вовсе не Кэтти, и он тут же лихо сменил партнершу, потом следующую, а потом схватил еще одну – молоденькую пышногрудую брюнетку.
Когда танец закончился, Вильгельм жестом подозвал Бисмарка к себе.
Оставив брюнетку, Бисмарк подошел к королю.
– Ваше величество…
– Герр Бисмарк, – сухо сказал Вильгельм. – Я нахожу ваши танцы слишком фривольными для должности моего министра-президента.
– Но ваше высочество…
Король, однако, даже не дал ему договорить:
– И запрещаю вам являться на мои балы!
Конечно, Бисмарк тут же откланялся и ушел.