— Лошадей я пока придержу, — недовольно заявил Бейверс. — Должен же я вознаградить себя за предстоящие хлопоты. Да они и не ваши вовсе, а этого бедного джентльмена, но ему лошадки уже не понадобятся.
Денег у девушки не было: кузина Мириам строго следила за ее расходами, и у Эммы почти всегда были пустые карманы. Теперь-то она точно останется одна, без какой-либо надежды на поддержку близких, без средств. А впрочем, почему без средств?.. В душе Эммы Ланголет забрезжил лучик надежды.
Впереди ее ждала свобода. Никто больше не коснется ее, не ущипнет, не оскорбит и не обидит. Никто не будет надзирать за ней, заставляя отчитываться в каждом поступке и каждом пенни. Ей больше не придется часами стоять на коленях, каясь в грехах, которых она не совершала. В доме, где хозяйкой была Мириам, имелось не так уж много возможностей согрешить…
Она неожиданно для себя обрела свободу! Вот сейчас она может просто выйти за дверь, и никто ей в этом не помешает, никто не посмеет ее остановить. Мысль эта была поистине ошеломляющей.
Опасаясь, как бы хозяин постоялого двора вдруг не передумал ее отпускать, Эмма быстро вышла в коридор и поспешила вниз по узкой лестнице. Она боялась, что, если вдруг задержится здесь, все обернется для нее не столь удачно, как сложилось благодаря появлению этого во всем такого необыкновенного мужчины, как лорд Киллоран. Ей нужно уйти, исчезнуть… В большом городе она сможет скрыться от кузины Мириам. И она будет счастлива!
Внезапно взор Эммы упал на окровавленные руки, и девушка в ужасе содрогнулась.
Киллоран стоял в своей комнате, рассеянно глядя на огонь в камине. В руке у него опять был стакан с бренди. Натаниэль ушел проследить за тем, чтобы лошадей им подали как можно скорее. Последние сомнения в том, что юноша решил остаться с графом, исчезли. Не сказать, чтобы это решение вызвало у Киллорана восторг, но так и не прошедшая головная боль сделала свое дело: он решил положиться на волю судьбы. Если ему суждено стать нянькой или поводырем этого провинциального совершенства, пусть так и будет.
Между тем мигрень не помешала графу мысленно вернуться к рыжеволосой незнакомке. Конечно, Киллоран был бы рад прихватить с собой такую красотку, но от этого несвоевременного и, прямо скажем, неуместного желания пришлось отказаться. Не сказать, чтобы какие-либо самоограничения были свойственны его натуре, просто внутреннее чутье подсказывало, что от этой девушки будет больше хлопот, чем удовольствия.
Безусловно, она была потрясающе красивой, хотя оценить это мог только настоящий знаток женской красоты: высокая, с роскошными формами, потрясающими волосами цвета меди и карими глазами с оттенком верескового меда, в которых было столько испуга и недоумения… Рыжеволосые женщины вообще были его слабостью, но Киллоран сказал сам себе, что это не тот случай, чтобы можно было поддаться соблазну. Незнакомка напомнила графу другую рыжеволосую красавицу, которой давно уже не было на этом свете…