Если говорить откровенно, Киллоран до сих пор не мог понять, почему отправился за ней в эту снежную круговерть, так и не допив бренди. Спасать виденную два раза в жизни, пусть и при весьма нетривиальных обстоятельствах, девицу только ради того, чтобы, использовав ее в своих целях, отомстить давнему врагу? Можно было найти другой способ.
Или его просто позабавило нежелание этой девушки быть спасенной? Как, впрочем, и явное отсутствие интереса к нему — при том, что Килл оран смертельно устал от впечатлительных молодых особ, готовых в любую минуту отдаться ему. А между тем роскошное тело этой красавицы возбуждало его до такой степени, что он предпочитал даже не думать об этом.
Она поверила его басням, бедняжка. Поверила, что совершенно ему неинтересна. Ну что же… Тем лучше. Эта девушка и впредь будет оставаться в неведении относительно его планов, пока не окажется с ним в постели — готовая в пылу страсти на все, что угодно.
Мисс Браун еще многое предстоит узнать. Он покорит не только ее тело, но и душу, так что наяву Эмма будет думать лишь о нем и его же видеть во сне.
«Негодяй, — подумал о себе, как о ком-то другом, Киллоран и слегка улыбнулся. — Мерзавец».
Все так же рассеянно кривя губы, он пошел в библиотеку, чтобы допить наконец бренди.
— Что вы намерены с ней делать?
Киллоран лениво поднял глаза от тарелки. Завтрак его состоял из ростбифа и эля. Сегодня, как ни странно, он проснулся и почувствовал больший аппетит, чем за несколько предшествующих лет. Да и голова у него совсем не болела. Граф был склонен поверить, что это воздействие присутствия в его доме соблазнительной мисс Браун, мирно спавшей в одной из комнат. Это благодаря ей холод из его груди начал понемногу уходить. Киллоран не сомневался, что на сей раз сбежать ей не удалось, даже если бы такая мысль снова пришла Эмме в голову. Он дал понять слугам, что им стоит повнимательнее относиться к своим прямым обязанностям. Гости, перед тем как покинуть дом, должны попрощаться с хозяином. И уж тем более не стоит женщине уходить в мужском плаще — собственности графа.
Теперь вопрос в том, как ему унять праведное негодование Натаниэля. Молодой человек интересуется тем, чем ему интересоваться вовсе не нужно. Если бы не безрассудная влюбленность юноши в леди Барбару, столь забавлявшая Киллорана, он бы немедленно отправил того к отцу.
Пылкое и в то же время почтительное чувство Натаниэля к женщине, которая почтительности вовсе не заслуживала, развлекало графа не меньше, чем таинственная Эмма Браун.
— Что я собираюсь с ней делать? — протянул он, откидываясь на спинку стула. — Абсолютно ничего. Твои подозрения оскорбляют меня, Натаниэль. Эмма так беззащитна… К тому же она еще совсем ребенок… Впрочем, нет, для ребенка она слишком велика. Формы совсем не детские…