Дальше едем, Стенли. Опять преподаватели, на этот раз в колледж и чуть ли не по всем предметам. Ну, естественно, учитель – профессия малооплачиваемая, а потому их всегда не хватает. Вот если бы работать педагогом было престижно, то можно было бы привлечь к этому делу богатых женщин, у которых хватает свободного времени. Богатая тусовка подчиняется тем же законам, что и любая группа людей. Все в той или иной степени цепляют модные веяния.
Так почему бы не ввести моду на педагогическую деятельность? Катерина улыбнулась, вспомнив несколько ярких личностей, виденных на светских тусовках. Например, Лулу. Всегда сильно накрашена, в костюме мужского покроя, с галстуком и с сигаретой в полных губах. Лулу демонстративно презирала мужчин. Все ее интересы делились поровну между бизнесом (весьма преуспевающая транспортная компания) и женщинами. Катерине очень нравился ее перстень – довольно большой, с черным звездчатым сапфиром. В форме кабошона и издали похож на совершенно непрозрачный опал или даже обсидиан. Но если заглянуть внутрь… Там в темноте, словно в глубинах космоса, сияла звезда, и ее молочный свет вырывался на поверхность, торжествуя над мраком и тяжестью камня. Катерина тряхнула головой. «О чем-то я таком думала? И при чем здесь Лулу? Спать хочется. Но завтра муж заберет Стенли на работу и до вечера не будет возможности залезть в Сеть. Листаем дальше. Офис-менеджер, гид, преподаватель, еще».
Катерина вдруг вспомнила свою педагогическую практику в школе. Студенты исторического факультета отправились в районные школы, чтобы лицом к лицу столкнуться с семи-, шести– и пятиклассниками. И надо сказать, у большинства встреча с реальностью навсегда отбила всякое желание стать педагогом. В отличие от педвузов, студентам истфака курсов педагогики и детской психологии не читали. А потому, оказавшись один на один с компанией плохо управляемых подростков, слишком подвижных, постоянно жующих и болтающих о чем-то своем, большинство молодых людей не могли справиться с ситуацией. Кто-то начинал злиться, кричать, и урок превращался в выяснение отношений. Кто-то терялся и, торопливо оттарабанив текст, норовил побыстрее улизнуть из класса, не слишком обращая внимания на происходящее там, за партами. Конечно, частично на уроках присутствовали школьные преподаватели, и тогда дети вели себя примерно, но если студент оставался один на один с аудиторией – последствия могли быть совершенно непредсказуемыми. Кого-то милые дети довели до слез, кто-то дал торжественную клятву не жениться, потому что, «не дай бог, родятся такие же чудовища».