– Опять тебя Семен эксплуатирует? Пора с него деньги брать.
– Да ладно. – Катерина уже стучала по клавишам. – Мне не трудно, а он должен скоро докторскую защищать. И потом он так со мной вечно носится… Книги мне таскает, альбом из Италии привез.
– Кстати, об Италии. А ты слышала, что кто-то поедет на полгода на стажировку?
– Правда? – Девушка вздохнула. – Ну, пошлют кого-нибудь из москвичей, как обычно.
– Да уж. Хотя уступи ты Семену, он тебя вполне может протолкнуть.
– Не болтай глупостей!
– Почему это? Он аж потеет, как тебя видит.
– Перестань, Дим, ну что ты… – Катерина покраснела.
– Да ладно, ты ведь уже большая девочка… А если то, что я говорю, тебе в голову не приходило… то ты еще и глупая большая девочка. Но кто предупрежден, тот вооружен.
И он убежал в буфет, а Катерина сидела с горящими щеками и смотрела на монитор. Черт, а ведь, наверное, Дима прав. Она слишком наивна. И какого черта профессору понадобилась статья сегодня вечером, если завтра утром он придет на работу? Вот расписание на стене… Так и есть – первая пара – лекция Семена Петровича. Та-ак. И что делать? Не ехать? Ну нет. В конце концов, что она, с профессором в случае чего не справится? Катерина знала один-единственный прием – коленкой по яйцам, – но свято верила, что он валит с ног любого и легковыполним даже для неумелой девушки. Правда, до этого не дошло.
Семен Петрович распахнул дверь после первого же звонка. Был он свежевыбрит и благоухал одеколоном. Катерина протянула статью через порог и сказала:
– Вот, Семен Петрович, привезла.
– Спасибо, Катерина, да ты заходи… – Он улыбнулся и добавил: – Чайку попьем, у меня торт есть – пальчики оближешь.
– Нет, спасибо. – Катерина смотрела ему прямо в глаза. – Вы извините, но я из провинции, а у нас не принято, чтобы вот так в гости к мужчине, да еще преподавателю… К тому же мне еще к завтрашнему семинару надо готовиться… До свидания!
И она, не дожидаясь лифта, побежала вниз по лестнице.
– Катерина!
Но она не остановилась. Профессор смотрел в лестничный пролет, слушал стук каблучков и не знал – смеяться или сердиться. Вот мерзавка! Ну да никуда она не денется…
Но дальше все пошло хуже. Катерина по-прежнему беспрекословно выполняла всю работу, но стала так прозрачно-холодна, что Семен Петрович терялся и робел, как мальчишка. Вся кафедра, затаив дыхание, следила за развитием событий. Кое-кто даже пари заключал – чем кончится противостояние профессора и студентки. Большая часть мужчин была уверена, что девушка хочет в Италию, а дамы стояли за то, что Катерина ждет, пока профессор дозреет до предложения руки и сердца. Семен Петрович был в разводе вот уже лет пятнадцать и все это время ни в чем себе не отказывал. Один Дима, посмеиваясь и помалкивая, жалел девчонку, попавшую в столь двусмысленное положение и желавшую одного – чтобы от нее отстали.