Из дневника "Попаданца", Необычный попаданец в 1941г (Хабибов) - страница 90

- Фигвам полтора, максимум час, Прибылянский, давай жми на газ.

Прибылов, испарился, оставив на столе лист бумаги, схему кеатив-минирования, так посмотрим.

Схема минирования составленная Прибыловым.

Да, интересно, конечно, но как бы, это сказать, ах да, будет ли это работать?

Ну да ладно, потерпим часик вот и узнаем, а велосипед я знаю, у нас есть, и не один, в МТС штук десять захватили.

Дверь скрипит как кости у столетнего ревматика, и появляется Лановой, фу-ты черт, Елисеев это, (а похож сцуко), и чего ж его высокоблагородье захотело?

- Елисеев, присаживайся, че хотел.

- Привет тебе черноголовое отродье Средней Азии.

- И тебе привет, сам дурак, так чо притащился, если просто язык помассажировать, иди к немцам, они все равно тебя не поймут. А то мои интеллигентные уши вянут от твоих низкоинтеллектуальных речевых потугов.

- Сам дурак, - возвращает удар Елисеев, - я вот планирую трусокомандиров часиков в 10 отстрелить при всех, ты не перекрасился пока?

- Слушай, Елисей, стрельнуть, скажем, их никогда не поздно, и патронов не жалко, по одному если на фрица, то мы всю группу армий "Центр" делитировать (Delete) сможем.

- Так, к чему ты это пограничная твоя морда?

- Я хочу сказать, что они итак дохлецы, так?

- Так, хорошо булками юлить, давай конкретно, что ты предлагаешь?

- Штрафбат.

- И что это такое? (ах да, тогда в РККА штрафбатов не было).

- Короче смертники, затычки скажем, ну будем ими затыкать горячие точки, докажут свою смелость, поймем мы что они достойны жизни, переведем в нормальный статус.

- А если и там пипи сделают?

- Пристрелим на месте, а так мы им дадим шанс, шанс правда и кровавый и может смертельный но, что двадцать плюс тридцать, так и дважды пятнадцать, один хрен тридцатник, сечешь?

- Ну и хрен с тобой, гуманист пограничный, надеюсь этих очкодрожей совесть самостоятельно задолбает.

- Добрей опричник треба быти, добрей, да и прощать уметь надо.

Пока трындели, с функционером "кровавой гебни" видимо Прибылов уже апробировал свой "аЦЦкий лисапет", потому как дверь отворилась, и появился Прибылов своей собственной военинженерской персоной.

- Товарищ старший лейтенант, ой товарищ капитан, разрешите обратиться?

- Давай, обращайся, - грянула двухголосая ответка, от меня и Елисеева одновременно хором.

- Мы готовы, можно пройти и посмотреть товарищ... ой товарищи командиры.

И втроем гебист, погранец и инженер пошли мы на поляну, где Акмурзин огненный дождь показывал (прям в испытательный полигон превратили полянку).

На полянку опять загнали тот самый БТ, который и Акмурзину в его демонстрации ассистировал, бортовой номер запомнился 339 (номера на броневиках трехзначные и почемуто начинаются с пятерки, а на танках с тройки) и вокруг него шебаршаться саперы, как японцы у Курил.