Мы знаем, что белый человек не может постичь наших путей. Для него одно место так же хорошо, как и другое, ибо он, как чужак, который приходит ночью, берет от земли то, что ему нужно. Земля для него не брат, а враг, и когда он побеждает ее, он продолжает свой путь. Могилы отцов он оставляет позади себя с легким сердцем. Он похищает землю у детей своих, но и это его не беспокоит. Могилы отцов его и наследственные права детей его — в забвении. Он поступает с Землей-Матерью и Братом-Небом своими, как с имуществом, которое можно купить, похитить и продать, как овец или стеклянные бусы. Его жадность поглощает все, остается только пустынная земля.
Но может быть, краснокожий дик и неразумен? Вид городов ваших причиняет боль краснокожему.
Нет тихого места в городах белого человека. Нет ни единого места, где можно было бы слышать, как раскрываются почки весной. Или слышать звук крыльев насекомого. Но, может быть, вся причина в том, что я дик и неразумен? Шум только оскорбляет слух. И что это за жизнь, если нельзя слышать одинокий крик козодоя или спор лягушек ночью вокруг лесного озера?
Индеец нуждается в мягком говоре ветра, тихо проносящегося над лесным озером, в запахе лесной хвои после дождя. Воздух дорог краснокожему, ибо все живое получает свою часть от него в каждом вдохе. Животные, деревья, люди — все дышат тем же воздухом. А белый человек как будто не замечает воздуха, который он вдыхает. Он не чувствителен к зловонию. Это как бы человек, уже многие дни находящийся при смерти. Но если мы продадим тебе землю, ты должен помнить, что воздух дорог нам, потому что он дает дух свой всей той жизни, которую поддерживает.
Ветер, который дал деду нашему первый вдох, принял и его последний выдох. А если мы продадим землю нашу, ты должен будешь хранить ее и относиться, как к святыне, сохраняя место, куда и белый человек может прийти вкусить ветра, которому цветы луговые отдали свое благоухание.
Если мы примем твое предложение, то я ставлю одно условие: белый человек должен относиться ко всему живому на этой территории как к братьям.
Я, конечно же, не разумею никакого иного обычая. Я видел тысячи бизонов, гниющих в прерии в следах белого человека, когда он стрелял в них из проносящегося поезда. Я, конечно, дик и не могу понять, почему дымящий железный конь важнее, чем бизон, которого мы убиваем только на пропитание.
Что есть человек без животных? Если исчезли бы все животные, то человек умер бы в великом одиночестве духа. Ибо, что бы ни случилось с животными, то же произойдет вскоре и с людьми. Все взаимосвязано.