Утром проснулся от мягкой трели будильника. Лежу и думаю:
«Жаров примерный вроде, на лекцию пойдет. Тем более, что она для потока, а значит и Просковин тоже. Буду надеяться на то, что Сороковой снова продинамит институт»
Орлы мои так и не пожаловали. Можно будет Васю затянуть к себе.
Оделся, примарафетился, зашел на кухню, наконец-то сварил зеленый чай. Народ потихоньку рассосался на учебу. Я прошелся около комнаты Сорокового. Тихо. Постучал.
Сердце предательски заныло. Только бы он был тут. Постоял, подождал. Тихо.
Уже сделал шаг в сторону своей комнаты, когда послышались звуки за дверью.
— Кто? — сонным голосом окликнул Сороковой.
— Я, — сам свой голос не узнал от волнения.
Еще пару томительных мгновений — и дверь отворилась. На пороге, в трениках и домашней рубашке, стоял Васька. Бог на свете все же есть!
Не дожидаясь приглашения, вошел в комнату со словами: «Надо поговорить»
— Чего тебе?
Я закрыл дверь за собой на замок и двинулся на объект интереса.
— Что вчера было, помнишь?
В его глазах отразилась такая буря, что мне стало страшно. Повисла пауза.
— Это был ты?
— Да.
Он отошел вглубь комнаты, сел на стул у стола и опустил голову.
— Можно тебя попросить об одной очень деликатной вещи? — не отрывая глаз от стола, тихо прошептал Вася.
— Конечно, — мой голос дрожал, как и я в тот момент.
— Забудь о том, что вчера было.
Васе слова давались с трудом. Таким, как в эту минуту, я его никогда не видел. От внешнего, холеного лоска и наглости, не осталось и следа. Меня обуревало только одно желание: схватить его и заключить в свои объятия. И не отпускать, как это я делал вчера. А вместо этого, я просто стал перед ним на колени и взял его руки.
— Этого я не могу обещать.
От прикосновения моих рук он вздрогнул, а после слов на его лице отразился испуг, скорее настоящий, панический ужас.
— Я не смогу забыть то, что было вчера. Не могу и не хочу. От своих вчерашних слов я не отказываюсь.
Наконец-то он на меня посмотрел. Потом повернулся на стуле так, чтобы смотреть на меня прямо, и с неимоверной тоской заговорил.
— Пойми… я не знаю, что на меня нашло вчера… у меня снова приступы лунатизма начались… или еще что-то… я грязный… ничтожество…
Речь скорее были набором несвязных фраз и мыслей, чем осмысленным предложением. Видно было, что он запутался крепко и не знал, как выпутаться из сложившейся ситуации.
— Это неважно все, — я обнял его за ноги и положил голову ему на колени. — Ты будешь моим, и точка. Так или иначе, но ты будешь только моим.
Васька криво, устало ухмыльнулся.
— Знаешь, сколько раз я говорил это девчонками?