Чудо свершилось, когда нам обоим исполнилось по двадцать лет. За десять дней до этого у меня умерла любимая бабуля, и я пребывала в глубоком трауре. Поэтому, когда Митяй появился с утра пораньше на пороге моей осиротевшей квартиры, сияющей, точно начищенный пятак, с букетом наперевес и сообщением, что он влюбился, настроение у меня было ниже плинтуса.
Вместо приветствия я напомнила ему, что у меня траур и его счастливая морда здесь неуместна, и проводила на кухню. Митька моментально покраснел, как девица на выданье, и его улыбку сменила скорбящая рожица, причем такая потешная, что я впервые за десять дней искренне рассмеялась.
Быстро приготовив завтрак и сварив кофе, я поставила тарелку с омлетом на стол, порезала хлеб и колбасу.
- Сначала поешь, потом будешь рассказывать, - я налила себе кофе и примостилась на соседнюю табуретку.
Обычно Митяй ел медленно, но сегодня ему видимо очень не терпелось поделиться со мной своим счастьем, поэтому он расправился с завтраком в рекордно короткие сроки. Я даже кофе допить не успела.
Прихлебывая горячий кофе, налитый мной в его персональную кружку, чуть смущаясь, он начал рассказ.
Повествование вышло довольно путанным и сбивчивым, но суть мне удалось ухватить: Митька познакомился с ним на художественной выставке, и вообще, Зак - самый лучший в мире и он мужчина его мечты.
- Зак? - перебила я его. - Твой приятель - иностранец?
Этого мне только не хватало! Чтобы Митьку уволок за границу какой-то озабоченный придурок!
- Закария. Точно не знаю, откуда он. В смысле, из какой страны. Он очень скрытнен.
- Какая прелесть! - мой голос был переполнен сарказмом. - Столько лет ждать и переспать с человеком, практически не зная о нем ничего кроме имени. В этом весь ты.
- Мы не спали! - возмутился Митька. - Мы просто, просто... ну, целовались пока и все такое. Он относится ко мне, как к младшему брату.
Я насторожилась:
- С этого момента поподробней, пожалуйста. Митька, сколько лет твоему бойфренду?
- Он на пять лет старше меня. Но он замечательный, он такой... - и Митька снова начал петь дифирамбы своему возлюбленному.
За два выходных я настолько устала от Митькиной трескотни, что, пожалуй, впервые в жизни страстно желала, чтобы он уже свалил в свой Питер и не приезжал ко мне как можно дольше.
В воскресенье вечером, провожая его на поезд и напутствуя, как заправская мамаша-наседка, я даже не подозревала, что "Красная Стрела" увозит не только моего лучшего друга, но и мою размеренную и устоявшуюся жизнь. Навсегда.