Мужчины подбросили ветви в костер и взметнулось жаркое пламя. Кинули Мудрейшие в огонь мясо звериное, собрали с земли возле деревянных богов пучки священных трав, что можно срывать в лесной глуши только после заката. Положили душистые травы на дымящееся мясо, пошептали заклинания.
Теснились мужчины и женщины у входа в Священную Хижину, ждали, какой знак подадут боги. Сдерживала рыдания черноволосая красавица, побелевшими пальцами сжимал копье молодой воин, бесстрастно ждала приговора богов старуха. Сели Мудрейшие вокруг костра, спинами к деревянным богам, пристально вглядывались в огонь.
Дымилось мясо, дымились священные травы, молчали боги, застыв вдоль стен. И громко закричал молодой воин, взмахнув копьем, и радостно вскрикнула черноволосая девушка, потому что стал огонь угасать на дальнем краю костра, напротив входа в Священную Хижину. Хороший знак подавали боги, милостив был Добрый Дух Маа и не желал он смерти красавицы.
И зашумели женщины, и заулыбались мужчины - значит, не вестник Смерти был в селении ночью, а дикий зверь из чащобы заглядывал в хижины. Только старуха осталась бесстрастной. Ждала она вестника Смерти, а выходило, что не пришло еще время улетать ее душе к звездным глазам Доброго Духа Маа.
Опустела Священная Хижина. Длинный день лежал впереди и много дел нужно было переделать за день. Кому на охоту, кому на реку, кому шить одежду из звериных шкур, а кому чинить оружие, ладить к копьям новые наконечники.
И поклялся молодой воин, что убьет Желтоглазого Зверя, если тот опять забредет в селение, и улыбнулась ему юная красавица и поспешно опустила голову в смущении.
И опять наступила ночь, и лес молчал обессиленно, и не летали птицы ночные. Душной была ночь, душной и темной, тихой была ночь, и не рычали звери лесные, и не трещали ветви в лесу.
Уснуло селение, но не горел костер. Прятался за хижиной молодой воин, чутко прислушивался, вглядывался в темноту, подстерегал Желтоглазого Зверя. Рядом лежало копье и знал воин, что не упустит Желтоглазого Зверя - еще ни в одной схватке не знал он поражений, и не было ему равных в силе и ловкости.
Ни шороха, ни движения. Молчал лес, молчало небо, молчали деревянные боги в Священной Хижине. Но не томился в ожидании схватки молодой воин
- вспоминал улыбку красавицы, и готов был за эту улыбку бросить вызов хоть всем богам Священной Хижины!
Ни шороха, ни движения...
Вот они - желтые глаза! Вмиг занес воин тяжелое копье и со свистом полетело оно в морду звериную. Не увернуться, не отпрянуть от могучего удара! Прямо в желтый глаз метило копье. Бросился вперед воин, готовый добить неведомого зверя.