— Нет, — сказал патриций. — Видите ли… Обеспечение, конечно, неплохое, но слишком уж велики суммы, которые пошли на долгий займ. Банкиры не любят слишком долгих займов, а уж когда речь идет о таких деньгах… Слишком много времени прошло бы, прежде чем деньги стали бы возвращаться, не говоря уж об извлечении прибыли. Земли еще нужно осваивать, леса — рубить и вывозить древесину, рудники — разрабатывать, восстанавливать… Есть банкирские дома, которых устраивают долгие займы… Но не меня.
— Ну вот, кое-что проясняется, — сказал Сварог. — И все вовлеченные в заговор собратья по ремеслу, конечно, из тех, кто рассуждает точно так же?
— Разумеется. К тем, кого это устраивало, не было смысла обращаться.
Сварог пытливо уставился на него:
— И это что, единственный мотив?
У него осталось впечатление, что патриций помедлил оттого, что собирался солгать, — но, видимо, тут же вспомнил, что со Сварогом такие номера откалывать бессмысленно.
— Нет, — сказал он наконец. — Простите за прямоту, но вы перестали быть для нас нужным.
— Ах, вот оно что… — Сварог усмехнулся. — Великого Кракена больше нет, Багряной Звезды — тоже, все нужные вам привилегии вы от меня получили, на Сильвану влезли… В самом деле, зачем вам теперь я… Это все? Или есть ее что-то?
Ровным голосом, словно читал лекцию, патриций продолжал:
— Впервые за тысячи лет создалась уникальнейшая ситуация. Ни в Снольдере, ни в Ронеро, ни в Харуме, ни в Глане нет прямых наследников престолов. Точнее, осталась одна-единственная Старая Матушка, но это… — он вновь покривил губы, — это, в конце концов, не столь уж серьезная проблема… Если бы с вами и с ней приключилась какая-нибудь неприятность… Нигде нет прямых наследников с железными, неоспоримыми, юридически безупречными правами на престол. Только незаконные отпрыски вроде Арталетты и далекая родня прежних монархов…
— Достаточно, — сказал Сварог. — Я прекрасно понял. Повсюду хаос, повсюду начинаются войны меж претендентами на престол, Горрот и Лоран, конечно же, моментально вступают в игру, пытаясь захватить все, что удастся… Это, пожалуй, на годы. На долгие годы. И повсюду — вы. Согласно старинным установлениям, неприкосновенные для всех воюющих сторон. Вы продаете оружие всем и каждому, ссужаете деньги, пусть даже долгие, давите конкурентов — те банкирские дома в четырех странах, что для вас сейчас пусть и не опасные, но все же конкуренты, — получаете массу прибыли и выгод… По сути, подгребаете под себя континент… — он покрутил головой не без некоторого восхищения. — Неплохой план…