– Говорила же, не поверите!
– Да… но… колдовство, убийства… – Психолог пожала плечами. – В это трудно поверить, разве нет? Ты можешь доказать?
– Убийства не могу, – призналась Дженни. – Но я уверена, что и дед, и мои друзья мертвы – иначе бы давно меня нашли.
– Дженни, я читала твое досье. Это официальные бумаги из полиции. Там копия розыскного листа Интерпола – Интерпола, Дженни! Эти документы подлинные, Дженни. Зачем нам обманывать? Твой опекун ищет тебя.
– Запрос из Интерпола наверняка подделан – для Фреймуса это пара пустяков. А дальше полиция все сделала за него.
Анни всплеснула руками:
– Дженни, у меня есть бумаги. Есть розыскной лист. Есть досье и заключения твоего лечащего врача в Англии. А ты говоришь, что все это фальшивка и что тебя преследует колдун! Ты сама себя слышишь?
– Вы мне не поможете, – заключила Дженни.
– Я очень хочу помочь тебе!
– Тогда скажите, когда прилетает Хампельман. Вы же наверняка ему сообщили?
– И что ты будешь делать?
Дженни молчала.
– Ну вот, наверняка глупость задумала. – Анни погладила ее по руке. – Слушай, если ты так его боишься, я завтра позвоню в полицию. Мы вас не оставим наедине.
– Значит, он скоро приедет.
– С чего ты взяла?
– Врать вы не умеете.
Дженни соскочила с подоконника.
– Ты куда?
– Спать.
– Ну уж нет! – Анни подскочила, усадила ее на стул, достала аптечку. – Сиди и не дергайся. Дай хоть ссадины обработаю. Ну не дергайся!
Кожу на лице и руках слегка щипало, там, где Анни смазала царапины и синяки какой-то мазью. Дженни встала на пороге своей комнаты.
Мириам кормила ящерицу сухим кормом, Лаура листала журнал. Горело два светильника в вязаных абажурах – зеленом и желтом, на светло-голубые стены ложились кружевные тени. Было уютно и тихо. Она могла бы с ними подружиться. Могла бы остаться.
Мириам почувствовала ее присутствие, подняла голову. Несмело улыбнулась. Дженни подошла, погладила ящерку – кожа ее была сухой и шершавой:
– Как ее зовут?
– Это он… – отозвалась Мириам. – Его зовут Магнус.
– Магнус… почти как Магус. Можно подержать?
Мириам кивнула. Девушка вынула ящера. Поднесла к лицу:
– Пожелай мне удачи, Магнус.
Рептилия ответила немигающим взглядом, но Дженни была готова поклясться, что на ее сморщенной морде возникло подобие улыбки – точнее, та гримаса, которую ящеры за улыбку почитают.
– Вот оно как… – Дженни опустила ящерицу в террариум. – Спасибо, Мириам. Извини меня. И ты, Лаура, тоже. Я не хотела тебя обижать. Нет. Не так. Я хотела тебя обидеть и прошу за это прощения.
– Ну… – Лаура откинула журнал и села на кровати. – Раз ты так говоришь… Тебе не больно?