Постепенно Любовь узнавала о нем все больше. Читала старые спортивные комментарии, интервью, рассматривала фотографии. Их встреча стала лишь логическим продолжением заочного знакомства…
Жизнь не научила Любовь откровенности, но Леже с первого взгляда показался ей родственной душой. Во-первых, он был парижанин! Уже одного этого было достаточно. Ей как кислорода не хватало в Москве парижских воспоминаний: улочки, магазинчики, рестораны, сплетни, имена случайно оказавшихся общими знакомых… С Леже можно было просто болтать по-французски, наслаждаясь журчанием этого языка. Он был весел, но немногословен, с ним было просто общаться — гораздо проще, чем с кругом новых знакомых, кругом Завальнюка.
Любовь тщательно срежиссировала их «случайное» знакомство: дамочка на шикарной машине застряла поперек улицы в десяти метрах от калитки его дома. Леже вызвал по телефону из собственной автомастерской транспортировщик и отогнал ее машину в сервис. Пока мастера в гараже устраняли неполадки, Любовь пригласила своего «спасителя» выпить глинтвейн. В ресторане она «узнала» Леже, выразила свое восхищение его победой в Спа-Франкоршам.
— Вы там были?
— Разумеется, я там была. Обожаю гонки! Когда Райконен обошел вас на последнем круге, я скрестила пальцы и сидела так с закрытыми глазами до конца заезда, так мне хотелось, чтобы вы победили.
Пока Любовь не поняла, с кем имеет дело, она разыгрывала с ним роль красивой и богатой поклонницы. Леже польщенно улыбался.
Через полгода она предложила ему стать ее личным водителем и переехать в Москву. Только Леже знает, почему он согласился.
В Жуковке они тайно встречались в комнате водителя над гаражом. Любовь приходила к Леже, когда муж засыпал. С Леже она чувствовала себя свободно, с ним можно было не лгать и не притворяться. Зная натуру Любови — импульсивную, нетерпеливую и своевольную, — можно лишь поражаться, с каким долготерпением ожидала она момента, когда водитель дозреет. Леже догадывался, что его пригласили в Москву не просто так и не за красивые глаза жена хозяина таскает ему в постель тарталетки с черной икрой. Но Любовь ничего не открывала ему долго, достаточно долго, для того чтобы испытать его выдержку и самообладание. Однажды, лежа рядом с ней, Леже спросил: «Если бы я был на месте Завальнюка, ты бы стала моей женой?» — «Слишком много «если», — засмеялась она в ответ. Это был первый звонок: клиент дозревал. В другой раз Леже продемонстрировал ей видеокассету, на которой они были сняты в постели. Люба сделала удивленное лицо: «Ты что, собирался показать это моему мужу?» Он ничего не ответил, но было ясно: нечто подобное приходило ему в голову.