- Нам не угодно. Продолжайте!
- Собственно, я сказал все. От себя добавлю: полагаю, Глоба, что на переговоры вы должны отправиться лично. Что-то мне подсказывает - с вами можно говорить. Помните, это, наверное, последний шанс избежать бойни.
- Спасибо на добром слове, гражданин Гумилев! - невесело усмехнулся Глоба. Он смеялся или улыбался очень часто, и всегда по-разному. Повисло напряженное молчание.
- Иди, председатель! Надо идти, сам понимаешь! Ступай, по-другому нельзя! - раздались затем несколько голосов. Глоба решительно поднялся:
- Я пойду! Гражданин Гумилев, подождите нас на крыльце, я быстро обсужу с товарищами несколько вопросов.
- Рад, что вы приняли верное решение, - ответил Прапорщик, слегка кивнул "товарищам" и вышел. Эта солдатская демократия, вопреки всему, работала.
В ожидании вожака мятежников, Прапорщик развлекался чтением написанных не всегда ровными буквами плакатов, украшавших фасад бывшего офицерского собрания.
"Мы против империалистической войны!", "Возврат в Россию!", "Солдат - тот же свободный гражданин!", - гласили некоторые из них.
Между тем, вокруг него стала образовываться жидковатая толпа досужих солдатиков-зевак. Солдатики заметили слонявшегося без видимого дела "настоящего" офицера при погонах и оружии. Очевидно, появление "вестника снаружи" давно было связано для них с предвкушением перемен в их судьбе, и потому они просто стояли и ждали. Очень скоро Прапорщик понял - чего. На крыльце появился сам "председатель" Глоба, сопровождаемый двумя незаметными рядовыми и одним унтером писарского вида. Первым делом он обвел глазами свою малочисленную аудиторию, а потом хорошо поставленным жестом оратора выбросил вперед сжатую в кулак руку:
- Товарищи! - голос у него был звучный, хотя, на взгляд Прапорщика, несколько пронзительный, как у проповедника-самоучки. - Товарищи! Стоглавая гидра старорежимной реакции все теснее сплетает кровавые кольца козней вокруг бастиона революционной свободы, коим стал в эти красные дни наш Ля-Куртин! Мерзостная золотопогонная гадина силится задушить первый росток нового мира...
"Какие у него, однако, занятные зоологические и биологические сравнения...", - подумал Прапорщик и стал наблюдать за ленивой игрой осенних бабочек над импровизированной клумбой, которую вместо забора окружали вкопанные поддонами вверх гильзы трехфунтовых снарядов. Прапорщик увлекся этим незамысловатым "танцем природы" и пропустил почти все выступление Глобы, из которого услышал лишь последние фразы:
-...Сохраняйте революционную дисциплину и бдительность, товарищи! Не вздумайте напиваться, пока мы с товарищами - членами совета - отправляемся на переговоры! Мы не хотим насилия! Мы сделаем все, чтобы святое знамя революции не было окрашено кровью! Но, если вышеозначенная гидра попробует сунуться к нам, мы ей так поотшибаем ее когтистые лапы и толстые яйца, что заречется соваться!