Мой личный врач (Дмитриева) - страница 88

Я, конечно, заревела, потому что Антон Зиновьевич как мужчина мне совсем не нравился, ну и потом, он такой умный, что мне с ним и разговаривать-то было трудно. Мне, например, больше нравился его шофер Ванечка, красивый, высокий, глаза синие, юморной такой.

Ну, ревела я, ревела, а потом начала думать. И мысли у меня были невеселые. Ведь и то правда, что у меня в Технограде, кроме дяди Паши, ни родных, ни знакомых нет. А в Москве и вообще никого. Красота-то есть, но толку-то что, таких, как я, здесь – тысячи. Ну и потом, нет у меня в характере пробивных качеств. Куда-то пойти, предложить себя – не умею. Один раз поехала на электричке на телевидение в Останкино, прочитала в Интернете, что набирают желающих в школу ведущих, но там нужно было большие деньги платить, да и правильно говорить я тогда еще не умела: вместо «г» у меня все больше «х» получалось… В шоу-бизнес тоже дороги не было – голосом маменька не наградила, а без голоса – деньги нужны и покровители. Вот я и подумала, а почему бы и не согласиться? Антон Зиновьевич человек очень умный и порядочный. Да и потом, свободного времени у него мало, так что докучать сильно не будет. А если возьмет меня под свое покровительство, так, глядишь, и карьеру поможет сделать. Ну и конечно, хотелось и свою квартиру иметь, и машину… Короче, подумала я недельки две и сказала дяде Паше, что согласна.

А тут как раз у Антона Зиновьевича была командировка на Тайвань. Он меня с собой взял. Там в гостиничном номере все и случилось. Удовольствия я никакого не получила, потому что было очень больно. А Антон, когда кровь на простыне увидел, за голову схватился: ты, говорит, почему, дуреха, не сказала, что девственница? А чего говорить-то, я об этом даже близким подругам не говорила – боялась, засмеют. Понимаешь, так получилось, что я с парнями по-настоящему даже не встречалась. Маманя у меня старой закалки, из настоящей казацкой семьи, где было принято простыню после первой брачной ночи во двор всем напоказ выносить, сама девушкой замуж вышла и меня наставляла, чтоб я так же поступила. Я, конечно, по-другому думала, но честно сказать, у нас в станице, где вся молодежь, что поприличнее, в город ушла, не было подходящего парня, с которым бы хотелось любовь закрутить, одни лишь пропойцы да полудурки, а когда в Ростов переехала, бабка Пелагея хуже цербера за мной следила, даже из техникума встречала, боялась, что какие-нибудь абреки, что по городу в навороченных тачках разъезжали, ненароком меня в машину затащат. Так что в девушках я осталась, можно сказать, по обстоятельствам, а не по своему желанию. Ну а дальше все было, как дядя Паша сказал: купил мне Антон Зиновьевич двухкомнатную квартиру, машину, а когда я Алиской забеременела, с работы уволил, но выделил ежемесячное содержание, такое, что мне и на жизнь, и на шмотки, и на СПА-салоны хватало, и еще и оставалось. Беременность я тяжело перенесла, токсикоз страшенный был, но родила легко. То, что дочка получилась, УЗИ показало еще на четвертом месяце, но Антон Зиновьевич вроде не расстроился и даже зарегистрировал Алиску на свою фамилию. Когда я после родов домой вернулась, дядя Паша привел ко мне в дом Зою, сказал, что она будет мне помогать по хозяйству. Жила я сыто, хорошо, ни в чем не нуждалась. Антон Зиновьевич приезжал к нам с Алиской раза два в неделю. А остальное время я была предоставлена самой себе. Книжки я читать не очень-то любила. По театрам ходить не была приучена. Знакомых у меня не было. А в СПА-салоне и в фитнес-центре не будешь же целый день сидеть! Так что было скучновато. По субботам, правда, приезжал дядя Паша, водил нас с Алиской, когда она подросла, в кукольный театр и даже возил в Москву в зоопарк и в дельфинарий. Когда Антон Зиновьевич сам не мог приехать, он иногда присылал Ванечку с конфетами, фруктами, игрушками или какими-то другими подарками. Ване я всегда была рада. С ним можно было и пошутить, и посмеяться. А еще он мне привозил цветы. Я думала, что от Антона Зиновьевича, но потом узнала, что он их мне сам покупал. То, что я Ване нравлюсь, я знала, еще когда в приемной работала. Мне он, честно говоря, тоже нравился. Такой негромкий, уважительный, не нахальный. Но и за себя постоять может. Служил в Чечне десантником в подчинении у дяди Паши. Он его и рекомендовал Антону Зиновьевичу. Ваня мне и по дому помогал, когда что ломалось. Мне с ним хорошо было, я радовалась, когда он приезжал. Так четыре года прошли, жила я не то что весело, но многие мне и тогда завидовали. Антон Зиновьевич мне ни в чем не отказывал: шубы, шмотки дорогие – все у меня было. Мать ко мне пару раз за это время приезжала, вроде бы все ей понравилось, только чувствовала я, что стесняется она моего положения. Дядя Паша ее в этом плане воспитывал, дескать, у мусульман по законам шариата можно иметь четыре жены, так что по их законам получается, что я у Антона Зиновьевича вторая жена. Мать вроде соглашалась, головой кивала, а потом говорила, что нет, мы-то не мусульмане, а у православных это – грех.