— Кто это? У тебя есть девушка? — без обиняков поинтересовалась Яна.
— Да нет, какая девушка… Так, познакомились в кафе, — Кудряшов поймал себя на том, что как будто оправдывается перед Яблонской.
— Рада за тебя, — холодно заметила Яна. — Ладно, пойду собирать свои шмотки.
В коридоре она столкнулась с Анжеликой Серафимовной. Семеня тонкими ножками на каблучках-«рюмочках», та спешила на верстку. Действительно, очень похожа на Марьянову, подумала Яна. Линялые кудерьки с белесыми проблесками, голубые тени, трикотажный костюмчик, бусики из каких-то самоцветов… И как посмотрела на нее! С ненавистью какой-то, злорадством… И что этот тормозной Кудряшов медлит? Ведь все ясно как божий день…
* * *
Через неделю вышел на работу Черемшанов. После больничного он заметно посвежел и даже немного раздобрел — видимо, Полина Георгиевна каждый день радовала мужа лимонными кексами. Под занавес первого рабочего дня Череп заглянул в кабинет Кудряшова с бутылкой коньяка.
— Выпьем, Олег Викторович, за мое выздоровление и твое назначение?
Кудряшов протер гостевую чашку и протянул Черемшанову. Сам же достал из верхнего ящика стола стограммовую граненую стопку. Этот раритет остался у него еще с тех времен, когда он работал с Вопиловым. Часа в четыре Кудряшов ходил в соседний магазин и покупал две таких стограммовки — для себя и друга-начальника. Конечно, действия этой дозы хватало на каких-нибудь полчаса, и потом приходилось идти за четверкой. Но признаться себе в том, что за сдачей номера они выпьют не меньше поллитра на двоих и сразу взять соответствующую бутылку, друзья не хотели.
— Только немного, Петр Данилыч, — Олег протянул Черепу свою историческую тару.
— Да какое там много, — засуетился тот. — Грамм по сто накатим, и по домам.
Выпили сразу по сто.
— Рад, рад, очень рад, что теперь ты, Олег Викторович, встанешь у руля такого важного дела, как ежедневная городская газета, — заговорил Череп.
— Да никуда я еще не встал, — отмахнулся Олег. — Исполняю обязанности.
— Никуда Саныч не денется, попомни слова старика, который что-то да повидал в этой жизни. Ты готовый главред, лучшего искать — только время терять. Ну, давай еще по 50. За сбычу мечт! Ты и я — это сила! Развернемся теперь на полную катушку!
— Не больно-то ликуйте, Петр Данилыч. Я как вспомню, что среди нас есть одна мразь, так мне не по себе становится.
— А, это ты про последние ляпы Яночки Яковлевны? Ну-ну. Вот тебе мое авторитетное мнение, Олежек: наша бывшая редакторша сама насажала ошибок и хотела с больной головы на здоровую переложить. Ну, некомпетентна ты, так уж имей храбрость признать: да, мол, рановато мне еще главредом быть, я пока заметки писать не научилась и грамотность не усвоила. Да что я тебе это говорю! Ты же к ней необъективен.