Теэтет . Безусловно, так.
Чужеземец . Что же? Тех, кто занимается этим искусством, как нам назвать? Я ведь боюсь назвать их софистами.
Теэтет . Почему же?
Чужеземец . Как бы не приписать им слишком ценный дар.
Теэтет . Но ведь то, что теперь сказано, походит на нечто подобное.
Чужеземец . Да ведь и волк походит на собаку, самое дикое существо на самое кроткое. Но человеку осмотрительному надо больше всего соблюдать осторожность в отношении подобия, так как это самый скользкий род. Впрочем, пусть будет так: ведь если определения четки даже в отношении мелочей, то никакого спора из-за них не возникает.
Теэтет . Да, вероятно, не возникает.
Чужеземец . Так пусть же частью искусства различать будет искусство очищать, от искусства очищать пусть будет отделена часть, касающаяся души, от этой части – искусство обучать, от искусства обучать – искусство воспитывать, а обличение пустого суемудрия, представляющее собою часть искусства воспитания, пусть называется теперь в нашем рассуждении не иначе как благородною по своему роду софистикою
Теэтет . Пусть называется. Однако я, поскольку обнаружилось столь многое, недоумеваю, кем же, наконец, если говорить правильно и с уверенностью, следует признать на самом деле софиста.
Чужеземец . Твое недоумение естественно. Но и тот, софист, надо думать, теперь уже сильно недоумевает, куда ему, наконец, ускользнуть от нашего рассуждения. Ведь справедлива пословица, что не легко от всего увернуться. Поэтому теперь надо посильнее на него налечь.
Теэтет . Ты говоришь прекрасно.
Чужеземец . Давай-ка сначала, остановившись, как бы переведем дух и, отдыхая, поразмыслим сами с собою: вот ведь сколь многовидным оказался у нас софист. Мне кажется, прежде всего мы обнаружили, что он – платный охотник за молодыми и богатыми людьми.
Теэтет . Да.
Чужеземец . Во-вторых, что он крупный торговец знаниями, относящимися к душе.
Теэтет . Именно.
Чужеземец . В-третьих, не оказался ли он мелочным торговцем тем же самым товаром?
Теэтет . Да; и в-четвертых, он был у нас торговцем своими собственными знаниями.
Чужеземец . Ты правильно вспомнил. Пятое же попытаюсь припомнить я. Захватив искусство словопрений, он стал борцом в словесных состязаниях.
Теэтет . Так и было.
Чужеземец . Шестое спорно; при всем том мы, уступив софисту, приняли, что он очищает от мнений, препятствующих знаниям души.
Теэтет . Совершенно верно.
Чужеземец . Замечаешь ли ты, что когда у кого-то имеется много знаний, а именуют его только по одному виду искусства, то об этом человеке возникает неверное представление. И ясно, что, если кто имеет нечеткое представление о каком-либо искусстве, он не может себе вообразить, на что направлены все знания в этом искусстве, почему он и называет того, кто ими обладает, многими именами вместо одного.