Теэтет . Нет, не могу.
Чужеземец . Итак, не желаешь ли ты, чтобы мы, обращаясь к чему-либо незначительному, попытались сделать это образцом для более важного?
Теэтет . Да.
Чужеземец . Так что же предложить нам – хорошо известное, а вместе с тем и маловажное, но допускающее объяснение ничуть не меньше, чем что-либо важное? Например, рыбак, удящий рыбу, не есть ли он нечто всем известное и заслуживающее не очень-то большого внимания?
Теэтет . Это так.
Чужеземец . Однако я надеюсь, что он укажет нам путь исследования и объяснение, небесполезное для того, чего мы желаем.
Теэтет . Это было бы хорошо.
Чужеземец . Давай же начнем с него следующим образом. Скажи мне: предположим ли мы, что он знаток своего дела, или же скажем, что он в нем неискусен, но обладает другой способностью?
Теэтет . Уж меньше всего можно признать, что он неискусен.
Чужеземец . Но ведь все искусства распадаются на два вида.
Теэтет . Как так?
Чужеземец . Земледелие и всевозможный уход за всяким смертным телом, далее – все то, что относится к составному и сделанному, то есть к тому, что мы называем утварью, а затем подражательные искусства – все это с полным правом можно бы назвать одним именем.
Теэтет . Как это и каким?
Чужеземец . В отношении всего, чего прежде не существовало, но что кем-либо потом вызывается к жизни, мы говорим: о том, кто это делает, «он творит», а о том, что сделано – «его творят».
Теэтет . Верно.
Чужеземец . Но ведь то, что мы сейчас рассмотрели, относится по своим свойствам именно сюда.
Теэтет . Конечно.
Чужеземец . Итак, будем называть все это, выражаясь кратко, творческим искусством.
Теэтет . Пусть будет так.
Чужеземец . С другой стороны – целый ряд наук и знаний, а также искусства дельца, борца и охотника, так как все они ничего не творят, но занимаются тем, что отчасти словами и действиями подчиняют своей власти то, что есть и что возникает, отчасти не позволяют этого делать другим. Наиболее подходящим было бы назвать все эти части в совокупности неким искусством приобретения.
Теэтет . Да, это было бы подходящим.
Чужеземец . Когда, таким образом, все искусства распадаются на приобретающие и творческие, то к каким, Теэтет, мы причислим искусство удить рыбу?
Теэтет . Разумеется, к приобретающим.
Чужеземец . Но разве не два есть вида приобретающего искусства? Одно из них – искусство обмена по обоюдному соглашению посредством даров, найма и продажи, а другое – искусство подчинения себе всего делом или словом: не будет ли этот последний вид искусством подчинять?
Теэтет . Так, по крайней мере, явствует из сказанного.